Старший камеры № 75

Бывает, после девяти, десяти месяцев содержания в «Крестах» человека оправдывают, но он уже шелестящей походкой отправляется проводить свою жизнь по туберкулезным диспансерам. Хотя больных туберкулезом содержат в специально отведенных камерах, вероятность заражения туберкулезом, как и любой другой болезнью, в «Крестах» стопроцентная. Все происходит элементарно просто: когда заключенных увозят на следствие, никто не делает различия между больными и здоровыми. Люди пользуются одним ведром с питьевой водой. Одна кружка ходит по кругу… Людей в КПЗ порой держат неделями в неотапливаемых холодных помещениях.

Знаменитые «показательные «Кресты» кишат больными туберкулезом. Молодые парни, не осознавая своего истинного положения, радуются, словно дети, тому, что в убогой тюремной санчасти врач выписывает им несколько улучшенный паек. Мудрец говорил: «Все познается в сравнении». Но где брать примеры для сравнения?..

С. Петербургская тюрьма «Кресты» считается показательной. Я утверждаю, что все те ничтожные детали, позволившие сделать подобный вывод, абсолютно для такого определения несостоятельны. С. Петербургская тюрьма «Кресты» — рассадник туберкулеза, мрачный безучастный равелин, где понятия гуманности искоренены еще более тщательно, чем в отдаленных районах страны.

Самое страшное здесь то, что во многом карательные функции исполняет медицина. Возьмем, к примеру, наркологическую экспертизу: человек, у которого в деле фигурирует спиртное, рассматривается как потенциальный алкоголик. Такой человек обязан пройти наркологическую экспертизу, где он в обязательном порядке будет подвергнут принудительному лечению на весь срок заключения. Человек, фактически свершивший легкое преступление, теряет возможность выйти из спецколонии по досрочному освобождению, не говоря о тех препаратах, которыми насильно его будут травить несколько лет. Что такое сомнительные противоалкогольные препараты и каково их воздействие на функции внутренних органов, объяснять не приходится. Почки, печень, другие органы приходят в негодность.

Заключенные панически боятся наркологической судмедэкспертизы, тем не менее через нее проходит большинство. Диагноз: «Нуждается в наркологическом лечении» — это фактически двойное наказание, метод, столь излюбленный в нашей системе. Опишу, как проходит наркологическая экспертиза.

В камере, куда меня привели, находилось около двадцати заключенных. Через некоторое время нас по несколько человек стали выводить в кабинет, где находились так называемые медицинские эксперты.

Врачей было трое. Молодая девушка изучающе посмотрела на меня и спросила:

— Как давно вы пьете?..

Я прекрасно понимал, что стоит мне замешкаться с ответом, не проявить достаточной инициативы в защите, и мне влепят принудительное лечение.

— Я не пью вообще! Не понимаю, почему меня сюда привели?..

— Ну как не пьете? — она воровато, как-то заискивающе взглянула на меня и поспешно указала на какой-то лист. — А вот тут сказано, что вы обращались в 1972 году к наркологу.

Я вспомнил. Такой случай действительно был. Но тогда я вовремя уяснил, что у меня достаточно силы воли бросить пагубную привычку. Больше у нарколога я никогда не был.

— Доктор, это было давно. Лечения я не проходил, бросил сам… С тех пор — не пью.

Членораздельная, более или менее вразумительная речь ее несколько охладила. Но желание признать меня больным было столь велико, что она пошла на уловки, достойные провинциального следователя сталинской закваски.

— Ну как не пьете?.. Один, два стакана выпиваете, — и с примитивным коварством добавила: — А почему бы и нет?

— Доктор, я не пью вообще… У меня была операция поджелудочной железы!

Я едва сдерживал взрыв возмущения. Она в нетерпении егозила по стулу задницей, словно обуреваемая дыханием весны кошка.

— А на праздники… На праздники стакан шампанского… Сознайтесь, ведь было?!

Стоит мне сказать да, согласиться с малейшей дозой, и мой срок сразу увеличится.

— Не пью вообще… у меня хронический панкреатит, была операция… Вам что, шов показать?!

Двоих, которые вошли вместе со мной, уже из кабинета выдворили непритязательные ребята в расстегнутых рубашках, под которыми голубели тельняшки, они запутались, что-то мычали, твердили глупейший довод:

— Я для аппетиту… Ну для аппетиту, начальник! Когда меня привели в камеру, я узнал: кроме меня, всех признали алкоголиками.

С.-Петербургская тюрьма «Кресты». Что это такое? Пожалуй, на свете не так много тюрем, где измученным заключенным, пребывающим в неведении порой девять, десять и более месяцев, на мольбу ответить, почему следствие стоит, офицеры из администрации отвечают:

— Сейчас лето, пора отпусков… Отдыхай, куда тебе спешить!