Старшина Империи. Часть первая

Честно, я не знал, что сказать. По всему выходило, что я кругом виноват, и всех подставляю. Я чувствовал себя крайне неуверенно, и вчерашняя дуэль уже не казалась мне превосходным маневром во всей этой истории. Но всё равно у меня в голове не укладывалось, почему нельзя его просто арестовать, ведь мы всё знаем!?

— И обвинения мы ему предъявить не можем, у нас только косвенные улики, и догадки. — как будто прочитав моим мысли отвечал Авнер Световидович. — Очень хитрый и острожный гад, верно, Петр Фадеевич? — обратился он к Гусеву, который всё это время сидел на стуле возле письменного стола своего начальника, и с недовольным выражением лица взирал на нас обоих, кривя свои губы, когда речь заходила о Крылове. Поистине, ни разу не видел его столь эмоциональным, как в тот вечер.

— Так точно. — буркнул он, в очередной раз поморщившись.

— Понимаешь теперь, почему мы в заднице? — снова повернулся ко мне Гривасов. — Он всё рассчитал, взять его сейчас не можем, нет доказательств, только косвенные, даже, если задержим и предъявим обвинение, результаты расследования будут нулевыми. Он сейчас насмехается над нами, сидит в камере, такой доступный, и в тоже время недосягаемый. Значит так! — резко выдохнув, успокоился Авнер Световидович. — Завтра выпускаем Крылова, наблюдение за ним придётся снять, поэтому Пётр Фадеевич будет постоянно рядом с тобой столько, сколько понадобится, пока наш злодей не атакует. — капитан, даже не дождался нашего ответа, а тут же рявкнул, — свободны!

Оказавшись за дверями каюты Гривасова, я ожидал, что и Гусев выскажет мне свои мысли по поводу случившегося, я, как раз приготовился спросить его, а где он был, после того, как я его позвал в спортзал, но каплей решил промолчать, и тут же уйти куда-то по своим делам.

Что-то день сегодня какой-то не такой…, получаю словесные оплеухи, выслушиваю чужое недовольство, как будто я единственный во вселенной, кто косячит. Обидно.

Я вообще не понимаю, что происходит. В свете последних событий и разговоров у меня складывалось ощущение, что я игрушка в чужих руках, некий аттракцион, и все, кто хочет, за умеренную плату подходили, и пользовались мной. У одних борьба за власть, у других за возрождение рода, еще одни пытаются на меня, как на живца, поймать вражеского киллера, при этом с моими интересами почти никто не считается, каждый ведет свою игру, а если что не так, то я же крайним и оказываюсь. А уж если я сам пытаюсь что-то сделать в свою пользу, и как-то сдвинуть ситуацию с мёртвой точки, то получаю выговоры. Если так будет и дальше, то мне нервный срыв гарантирован, и неуверенность в себе. Ох, все эти мысли вызвали во мне сильное желание пожалеть самого себя, да что же такое, почему это со мной происходит, за что? Нет. Надо что-то с этим делать, жалость не выход. Что именно предпринять? Например, сходить к местному психотерапевту, выговориться.

* * *

Лучше бы я этого не делал! Этот «специалист» даже не выслушал мой запрос, а перебил меня на полуслове, заявив, что корни моих переживаний кроются в детстве, и стал спрашивать о школьных временах, а не о том, что волнует меня сейчас. Когда же я, после такого заявления замолчал и собрался уходить, то стал уговаривать меня остаться, аргументируя тем, что все, кто работает с психотерапевтом, становятся затем более успешными, начинают хорошо зарабатывать! Зарабатывать, народ! Тут бы разобраться в себе, и в отношениях с окружающими, выжить, наконец, а он про заработок. Я вообще не понял, с какой он планеты, и чем занимается. Зато оплата за незаконченный сеанс была снята с моего счёта в полном размере. Ну и пусть! Возможно, меня прошлого это бы и добило, заставив, наконец, под грузом навалившихся событий сложить ручки на груди, и, всё-таки, отдаться поглощающему и беспощадному процессу проявления жалости к себе, но я нынешний, не намерен сдаваться. Сейчас я вернусь в свой кубрик, и займусь самоанализом, мне крайне необходимо разложить события последних дней по полочкам, разобраться со своими чувствами, и эмоциями, и понять, что пошло не так, ведь спасение утопающего — дело самого утопающего, и никак иначе.

Глава 18

— О чём думаешь? — задал вопрос Гадел, слегка повернувшись ко мне. — Тебя что-то беспокоит?