Старшина Империи. Часть первая

Как-то тоскливо и пусто вдруг становится на душе, от этого. Общался бы я с ним, если бы он не помогал мне, если бы отказал, сказал, что не получится? Что же, я могу ответить, что да, а если я ему сейчас скажу, что буду действовать по своему, он, скорее всего, свернет свои действия, и самое поганое, что проверять страшно. Страшно и противно от самого себя, потому что он мне нужен, что бы найти Лиру, но и границы я должен выставить. Всю ночь анализировал это, но так и не пришёл к решению, как же мне надо поступить, и это было очень печально, потому что такая дружба меня не устраивает, но как сказать об этом, сохранив его намерение мне помогать, я не знал. Оставалось только подыгрывать ему, делая вид, что всё нормально, и использовать в ответ. Я описать не могу, как мне было тошно от этих мыслей, и в какое противоборство вступили моя совесть, и страх не найти Лиру. Хотелось не то, что бы кричать, хотелось выть от бессилия. Единственным компромиссом, который я для себя нашёл, было то, что я пока оставлю ситуацию такой, какая она есть, и посмотрю, к чему это приведет. Ну, не мог я прекратить дружбу с Яриком, но и прикрываться Лирой в этом вопросе, тоже не хотел.

— Или ты из-за Сарая такой хмурый? — снова прервал мои мысли Гадел, попав в яблочко!

— Да, как-то не по себе мне от того, что произошло, понимаешь? — ответил я Гаделу на его вопрос.

— Понимаю, — кивнул татарин, — я себя в его компании всегда так ощущаю, но стараюсь не воспринимать всерьез, так что забей, это же Сарай, он со всеми такой, даже с Аришей себя ведет хамски.

— Ты раньше об этом не говорил, — печально протянул я, — странная дружба у нас получается?

— А что об этом говорить? — пожал он плечами, и ответил, прекрасно поняв, о чём я говорил. — Я его терплю, а дружу с тобой.

* * *

Закончив беседу с Гаделом, я решил подойти к безопаснику, у меня накопилось много вопросов по поводу охотника за моей жизнью, и хотелось получить на них ответы, но возможности поговорить, что с Гривасовым, что с Гусевым, у меня давно не было.

Как Вы уже поняли, нам сменили боевую задачу, и мы дежурили в зале ожидания, и в силу вчерашнего распоряжения капитана Гривасова, Петр Фадеевич должен был постоянно находиться неподалёку от меня, что бы прикрыть от Крылова, которого сегодня утром выпустили с губы. К моей радости, Гусев приказ выполнял исправно, именно поэтому я имел возможность подумать о своей жизни, а не стоял в диком напряжении, ежеминутно ожидая атаки, несмотря на то, что меня с самого утра одолевало какое-то смутное беспокойство, но я относил его к своим мыслям о ситуации с Ярославом.

Каплей, в таком же, как и у меня, гардемарине, только со знаками различия обер-офицера, и с АКР1010 за плечом, вместо метелицы, стоял метрах в пяти от меня, прислонившись к стене, и увлеченно ковырялся в своём инфопланшете. Да и пусть, может, он систему наблюдения мониторит, главное, что находится здесь, и никуда не уходит.

Пётр Фадеевич услышал мои шаги, и с задумчивым видом поднял свой взгляд от коммутатора, заодно отключая его. Единственное, что я успел заметить на экране, так это ярко-красный контейнер в окружении его более тусклых, серых собратьев, и какого-то человека копошившегося рядом с ним.

— Заскучал, Туров? — кивнув головой в сторону Гадела, приветствовал меня каплей. — Надоело вести светские беседы?

— Вроде всё спокойно, — пожав плечами, ответил я. — Пётр Фадеевич, поговорить хочу, у Вас найдётся несколько минут?

— Что же, давай поговорим. — согласился он, — только на твоём посту, я вместо твоего напарника постою, а он пусть перекусить сходит. Да, ты же в курсе, что доспех ведёт запись? — поинтересовался он по пути к закрытому люку входного шлюза, около которого мы с татарином дежурили, и затем распорядился — отключай.

* * *

— Почему мы никак не можем поймать Крылова? — направил я наш разговор в интересующее меня русло, глазами провожая Гадела, который пошёл в сторону нашего унтер-лейтенанта, доложить о том, что каплей его отпустил перекусить, заняв его пост.

Надо было видеть взгляд моего друга, который он бросил на меня, после озвучивания приказа Гусевым. Он одними глазами, как бы восклицал: — «и это тоже твои связи, ну ты даёшь, Туров!» Согласен с ним, по иному и нельзя подумать, ведь, какие дела, по мнению сторонних наблюдателей, могут быть общими у меня и обер-офицера СБФ?

— Да и вчера, вы так ничего и не сказали, когда Авнер Световидович мне разнос устраивал. — добавил я, пока мой собеседник медлил с ответом.

— Повода не даёт. — почти через минуту раздумий произнёс Пётр. — А насчёт второго вопроса, потому что у меня другое мнение, и излагать его в той ситуации было глупо.

— В смысле? — не понял я.

— В прямом, я считаю, что ты правильно всё сделал. Своими действиями расшевелил угли, и подкинул дровишек, так что ситуация сейчас начнёт меняться, а нам именно этого не хватало, очень уж твой злодей осторожный, и терпеливый. — спокойно, даже отстранённо говорил Гусев, обводя взглядом зал ожидания.

— И хитрый, судя по всему. — протянул я, переваривая его слова. — Отличный психолог.