Старшинов

Но исчерпать тему расставания с «самой любимой» поэт так и не сможет и будет периодически возвращаться к ней в своем творчестве, оправдывая слова Друниной:

И что бы в жизниНи случилось, что бы —Осуждены солдатские сердцаДружить до гроба,И любить до гроба,И ненавидетьТоже до конца…(«Уклончивость — она не для солдата…», 1983)

Несмотря на то, что, по наблюдению критика Юрия Иванова, «в шестидесятые годы возникли самые, пожалуй, светлые и счастливые страницы его лирического дневника — «Пришли мне Руту», «Твоя улица», «Письмо в Литву», «Стихи, обращенные к дочери», лирический герой Старшинова не может смириться с потерей «бывшей любви». Эта потеря и через годы продолжает мучить его:

А еще есть сон с повторением:Снег. Равнина белым-бела.И следы на снегу сиреневом.Это ты от меня ушла…(«Стихи о бывшей любви», 1964)

Впрочем, стихи о бывшей любви, если определение «бывшая» понимать как «прошедшая», «минувшая», написать нельзя, так как нет повода к стихам. «Я вас любил: / любовь еще, быть может,/В душе моей угасла не совсем…» — вот гениально обозначенное Пушкиным состояние души поэта, при котором она наиболее настроена на любовную лирику.

Уже 1975 годом обозначено одно из самых проникновенных стихотворений Старшинова:

До свиданья, моя дорогая,Пусть судьба тебя в небе хранит…Самолет, все быстрей убегая,

Задрожал и рванулся в зенит.Пусть пробьется, серебряно-светел,Сквозь клубящийся облачный лед,Сквозь гремящие ливни, сквозь ветерУносящий тебя самолет.Убоясь реактивного грома,Врассыпную пошли ястреба…Ты опять улетаешь к другому.Да хранит тебя в небе судьба!(«До свиданья, моя дорогая…»)

События, послужившие поводом для этого стихотворения, относятся, по словам Александра Боброва, ко времени создания одной из самых ярких советских комедий «Полосатый рейс», вышедшей на экраны в 1961 году. В создании этого фильма принимал участие Алексей Каплер, бывший тогда на гребне популярности, и Юлия Друнина имела обыкновение летать к нему на съемки, которые проходили на Черноморском побережье. Впрочем, утверждать наверняка, что в стихотворении отражены именно те далекие события, я не берусь.

Только еще через несколько лет к лирическому герою Старшинова придет осознание: «Захлопнуты наглухо ставни в прошедшие времена». И придет оно именно во время «позднего свиданья», когда, ночью бродя «по берегу моря», они говорят о вещах более важных, чем даже любовь: «И снова о счастье и горе, и снова — о зле и добре». И уже сама драма, совершившаяся почти двадцать лет назад, представляется ее участникам в ином свете, потому что их «сердца полны» «не тем, что… горько поссорит, а тем, что еще породнит». И только после этого поэт напишет строки, в которых разрубит свой гордиев узел:

Вроде жизнь наладилась сполна,Я ступил на ясную дорогу:Дочка вышла замуж,И женаТоже вышла замуж, слава богу!Ой ты, добрый ветер, гой еси,Молодцу теперь — сплошная воля…Покачусь по матушке-Руси

Расторопней перекати-поля.Задохнусь от подступивших чувств,Осененный ливнями и громом, —Нынче каждый придорожный кустБудет мне служить родимым домом.До чего же я его люблю,Ветер, бьющийся за поворотом.Ну-ка вместе дунем: улю-лю!И вперед — по нивам и болотам…(«Вроде жизнь наладилась сполна…», 1977)

Хотя, как подметил Борис Пуцыло, «стихам Н. Старшинова свойственна конкретная привязанность ко времени…», в данном случае само время существует в двух измерениях — реальном и лирическом. Понятно, что толчком к написанию стихотворения стало замужество старшей дочери поэта, ведь «замужество жены» случилось за полтора десятилетия до этого. Тем не менее в лирическом событии произведения он объединил два события реальных, давая своему лирическому герою «сплошную волю».