Старуха

Во время запуска «каучукового завода» девушка вообще оттуда дней десять не вылезала, даже ночевала там же – и из-за этого «пропустила много интересного». В университете пропустила, в том числе и начало экзаменационной сессии. Конечно, предварительно договорившись с преподавателями о том, что она все экзамены сдаст попозже…

То есть не совсем все: от сдачи экзамена по химии ее освободил Николай Дмитриевич, лично поставивший в зачетную книжку «отл», а от экзамена по «марксистской философии» ее «освободил» комитет комсомола: когда секретарь комитета как бы ненароком поинтересовался, какую оценку заслуживает девушка, «личным примером увеличившая количество комсомольцев в университете до почти семидесяти процентов», у «историков» мнение сформировалось единодушное. Но Вере это помогла не очень, все же математику и физику ей сдавать пришлось…

Двадцать четвертого июня Вере пришлось вечером ехать с докладом к Куйбышеву: он очень внимательно следил за работой каучукового завода и, похоже, был не очень доволен полученными результатами. Вера и сама была ими крайне недовольна – но пока ничего лучшего у нее сделать не получалось. Правда, были определенные идеи – но воплотить идеи в суровую реальность сама она была не в состоянии, и поэтому к председателю ВСНХ она приехала в настроении весьма мрачном. А разговор Куйбышев начал таким образом, что эта мрачность мгновенно трансформировалась во что-то, близкое к ярости:

– Итак, Вера Андреевна, – обратился к ней Валериан Владимирович так, как раньше никогда не делал, – вы говорили, что каучуковый завод обеспечит производство почти пяти тонн каучука в сутки, а что мы имеем?

– Вообще-то я говорила, что завод будет запущен к концу лета, сейчас идет просто процесс наладки его работы… на три месяца раньше, чем я обещала поначалу. Трудно идет, но мы стараемся трудности преодолеть. Вот только…

– Что «только»? СССР сейчас вынужден закупать каучук за границей, за очень большие деньги – но дело даже не в том. Дело в том, что в этом году страна смогла закупить и заключить контракты на закупку всего двенадцати тысяч тонн каучука, к тому же пока у нас нет уверенности в том, что контракты эти иностранцы не сорвут. А двенадцать тысяч тонн – это крохи: сами, вероятно, знаете, что на один автомобиль каучука тратится по сто шестьдесят килограммов, на самолет – вчетверо больше… Мы не можем развивать нашу промышленность без каучука, а вы со своим «вот только»!

– Ну хорошо, давайте посчитаем. Завод сейчас в состоянии произвести около тонны каучука в стуки – если мы его, наконец, сможем запустить в постоянную работу. А за год он произведет тонн триста – и если посчитать в сэкономленных золотых рублях, то получится семьсот пятьдесят тысяч.

– А университету на постройку завода было выделено почти два миллиона рублей!

– Даже при этом завод окупится за три года…

– Так, ответьте мне на такой вопрос: мне доложили, что объемы производства ограничены какой-то одной трубой, которая составляет лишь малую часть всего используемого оборудования. Почему вы таких труб там не поставили пять, десять? Ведь газовые печи, о важности которых вы так много мне рассказывали, почти не используются, вы лишь одну их четырех вообще запустили!

– Еще раз: есть проблемы, сугубо научные проблемы. Конкретно: эта, как вы выразились, труба – то есть бутановый реактор – почему-то производит бутана впятеро меньше чем должна. Я даже знаю почему – но вот лично я проблему решить не в состоянии. Потому что я только что первый курс закончила, мне знаний не хватает!

– А в университете разве нет людей, у которых нужные знания имеются?

– Есть такие люди, и их много – но благодаря активности товарища Луначарского у них просто времени нет мне помогать! Преподаватели, профессора университета, способные эту проблему решить за неделю, по уши заняты никому не нужной деятельностью. То есть с точки зрения Луначарского и Крупской они «улучшают учебный процесс», а на самом деле они изо всех сил пытаются хоть как-то организовать работу таким образом, чтобы не нарушить идиотские инструкции наркомпроса и все же студентов научить тому, без чего СССР просто загнется!

– Эк вы сурово-то к наркомпросу относитесь. Вы что, всерьез думаете, что вы умнее тех, кто занимается вопросами просвещения в стране?

– Вот этого я не думаю. Мне некогда об этом думать: я точно знаю, что без помощи профессоров университета у меня не получится разработать установку для промышленного синтеза каучука. У меня опытная установка на двадцать процентов мощности работает сейчас, а если речь пойдет о заводе, производящем по сотне тонн каучука в сутки… я, набравшись опыта, хотя опыта и отрицательного, с уверенностью могу сказать одно: если промышленную установку буду опять проектировать я одна, то она не на двадцать процентов мощности работать сможет, а хорошо если на пять. И огромный завод будет давать каучука столько же, сколько эта опытная установка могла бы при помощи университетской профессуры.