Старушка на курьих ножках

–Ты в гости? Или проездом, дядь Борь?

–Матушка велела…Говорит, звонили вы, Луизу искали…Вечно у вас тут…истории, Варвара! Когда уйметесь уже?

–Дык…а что за истории, Борис? Живем помаленьку… По непонятным причинам Семеныч Бориса не любил. Борис был сухой, сварливый дядька, превыше всего ставивший порядок и дисциплину. Служил он архивариусом, образование имел историческое. Между двумя такими разными мужиками частенько разгорался спор «за политику, за жизнь». Борис сыпал научными терминами, доказанными фактами, позицию имел несокрушимую, мыслил логически и здраво. Семеныч мыслил на основании собственного богатого опыта, говорил, что видел и чувствовал, горько переживал невзгоды «такой страны!», отчаянно ругал «этих», кричал, что «разворовали!» и «житья народу нет», и «мочи» тоже нет. А во время трансляций хоккейных матчей Семеныч вскакивал, сгибал руку в локте, ревел «вот вам, а не Рассея!!!», тряс бабку за плечи, та фыркала, промокала глаза платочком. Так и жили. А на факты Семенычу было «плювать».

–Ты, Варвара, в музее будешь сегодня? – Катерину Борис всегда игнорировал, считал ее приживалкой, отголоском и живым свидетелем Мишкиных махинаций. – Могу подвезти.

–Спасибо, дядь Борь. Мы сами. Попозже.

–Ну смотри. А то я туда…– Дядь Боря на правах члена семьи помогал Луизе и Варваре разбираться с семейными архивами, копался в древних манускриптах, классифицировал, разбирал по папкам. Вскоре он сухо распрощался со всеми и отбыл.

–Луиза Вацлавна вчера еще уехала? – Бруно поднял голову, смотрел на Катерину насмешливо.

–С чего ты взял, Пуаро?

–Машина вся в грязи.

–Аааа. Так всё вокруг в грязи. Дождь какой прошел. Утром отвезла ее на остановку, в автобус посадила.

–Машина в грязи вся, Катрин, не только колеса.

–Ты это, Пуаро. Вчера перебрал, тебе и мысли теперь лезут. Хочешь настойки? На опохмел. Из натуральных трав. Все с родных полей! Поправь здоровье-то. А то одичал тут у нас уже. Оброс вон…

–…

–Ну что? Что? Ты прям следопыт…

–Я вчера от Семеныча возвращался, видел, машины не было. А сегодня утром она стояла не там, где я ее поставил. Ты, Катерина, Луизу вывезла вчера. Не так ли?…Когда Варвара Михайловна меня… отвлекала. – Он посмотрел на Варвару. Улыбался только уголками губ, в глазах – тоска. Варвара подтянула колени к подбородку, уткнулась в них. – Бабуля подвалы исследует? – Катерина кивнула. Семеныч не встревал, переводил взгляд с Барона на девок и обратно.

–Пора ехать забирать. Велела сразу после обеда быть, – добавила Катька.

–Не проще ли забрать ее с кладбища? Пятнадцать минут пешком.

Катерина развела руками, мол с начальством не поспоришь. Бруно усмехнулся.

–Вот и поезжайте, – обрадовался Семеныч и сам засобирался. – А я, значит, в амбар пойду, поковыряюсь.

В музей прибыли в самый разгар рабочего дня. Посетителей, правда, было мало. Но сотрудники музея проявляли активность – меняли экспозиции, перевешивали и переставляли. К приезду Варвары отнеслись с должным вниманием – ходили за ней по пятам, выспрашивали, советовались, получали указания… Никак не получалось заняться, наконец, делом. Бруно был моментально окружен молодыми сотрудницами, взят в плен и допрошен с пристрастием – как у них там во Франции? Чем нынче интересуются, что в моде? Когда активности пошли на нет, сотрудники разошлись по своим рабочим местам, а Варвара решила первостепенные вопросы, все трое собрались в зале экспрессионистов. Бруно смеялся, мотал башкой, закрывал лицо руками. Катька дулась.

–Ну хватит уже! Сто лет теперь будешь попрекать. Не по-христиански это, Пуаро!

–Кать, показывай, куда идти.

–В подвал! В архивы! – Катерина смешно вытянула руку, словно стояла на трибуне.

На лестнице в подвал они столкнулись еще с Борисом Васильевичем.

–Дядь Борь, ты куда собрался?

–Да вот, проверить кое-что нужно…А ты, Варвара, что в архивах забыла?

–Ну…время-то летнее, школьники на каникулах. Думаю вот, инвентаризацию что ли затеять? Глобальную. Года три не переписывали…

–Ага…дело хорошее. – Он посмотрел на Бруно с подозрением. И снова на Варвару – осуждающе.

–Месье Дюпре изъявил желание посмотреть музей изнутри, так сказать, покопаться в подлинниках, дыхнуть старинной пыли… – Она улыбнулась.

–Эххх…Варвара, это ж архивы! Святая святых! – Он поднял палец. – Негоже в архивы табунами ходить, кого ни попадя пускать. «Кто-ни-попадя» прикинулся глухонемым, непонимающе улыбался.

В архивы они спустились все вместе. Дядя Боря копался на полках, сопел, что-то доставал, ставил на место. Варвара и Катерина развлекали гостя, нарочито громко рассказывали, что «у них вот здесь» и «вот тут». Прошел час, два… Ожидание становилось мучительным. Наконец, дяде Боре позвонили, он ответил, говорил ворчливо, спешно поднялся наверх. Катерина пошла за ним. Бруно и Варвара не проронили ни слова. Бруно листал какие-то книги, Варвара разглядывала пол. Пол был старый, сохранился еще с незапамятных времен, огромные плиты местами выщерблены, истерты. Через несколько минут вернулась Катька, сказала, что Борис Васильевич отбыли-с.