Старый Петербург. Адмиралтейский остров. Сад трудящихся

Далее Анна Иоанновна внесла и следующую любопытную деталь в вышеприведенный проект комиссии петербургского строения: «Кругом слонового двора и оранжереи також и между оранжерей и погребов мелкое строение урегулировать, а на Фонтанке берег укрепить и обделать сваями и насыпать землею, а против моста, который сделан из старого, в третий огород у погребов под воротами перемычку для проспекта сиять и оные погреба и между ними пруд обделать пристойным украшением, а на конце проспективой, которая идет сквозь оные погреба, сделать ворота с галлереею и с прочим украшением, дабы от хором чрез сады мог виден проспект быти. Назначенные по плану под строение места и улицы аппробуются, также в первой колонне на Невской проспективой места под каменные дома отдавать желающим, а оставшие затем места, кои добровольно застроены не будут, раздавать и тем, которым надлежит каменные дома строить с числа душ, а понеже некоторое каменное строение, по обеим сторонам той проспективой уже застроено на погребах, того ради и все по сей проспективой домы строить на погребах же в один, а кто пожелает и в два апартамента (т.-е. в 2 этажа)».

Соединим проект комиссии и пожелание Анны Иоанновны, предполагая их осуществленными.

На Невском проспекте близ Аничкова моста на высоком фундаменте, с крытою каменной галлерею Мытный двор, пред которым обширная гавань с заездом из Фонтанки. За этим Мытным двором вдоль Невского проспекта вытянулись небольшие двухъэтажные на погребах дома, разделенные друг от друга или каменными заборами, или железными решетками, за которыми зеленеют сады «регулярные». Итальянская улица или вторая «Невская колонна», шириною в 8 сажен, тянется от Кривушей к перспективной дороге, которая идет от Летнего дворца к Невскому проспекту по направлению нынешней Караванной улицы, по одной, правой стороне этой второй Невской колонны деревянные домишки прихотливо выглядывают из-за зеленых деревьев, а по левой стороне тянется высокая каменная стена, за которой вплоть до Мойки разбит ягд-гартеи, где резвятся красивые с многоветвистыми рогами олени и откуда изредка доносится злобное хрюкание диких свиней-кабанов, на особых подводах, по почтовому тракту перевезенных издалека во вновь учрежденный ягд-гартен...

Так рисовалось воображению. А на самом деле картина была несколько иная: с Аничкова моста спускались в низкое, топкое место. Невская перспектива представляла из себя нечто вроде сохранившихся кое-где в центральной России так называемых «Екатерининских больших дорог»; по бокам, то приближаясь к ней, то убегая в отдаление (как будет видно дальше), стояли небольшие каменные домики; их было немного менее десяти. За этими домами шло полуосушенное, полувырубленное от леса болото, на котором местами, как бы оазисами, «сплетено было строение одно подле другого», «дома были узки и кривы с деревянным и опасным для жилья строением».

Действительность, как это, положим, и всегда бывает, резко не соответствовала проектам и предположениям, и эти проекты и предположения так и не вошли в жизнь: для осуществления их требовалось много и много денег, а обилием денежной казны никогда не могло похвастаться правительство Анны Иоанновны: в это время нередко жалование придворным чинам выдавалось «сибирскою рухлядью», а почтенные немцы, заседавшие в «Сиянс Академии», получали вместо ассигнаций отпечатанные ими же в академической типографии книги...

Если случайное обстоятельство — пожары 1736 и 1737 годов — дали толчок к первому желанию урегулировать и устроить описываемую нами местность, то не менее случайное обстоятельство заставило от желании перейти к осуществлению их.

«И понеже на оной же Невской проcпективе, — читаем мы в докладе комиссии, — в правой стороне Фонтанной речки имеется двор купца Дмитрия Лукьянова, а под тем двором с порожним местом, что за оными к Гостиному двору будет длиннику около двух сот сажен, на котором месте, впредь для лучшего регулярства и вида потребно к оной же проспективной (когда построены будут Гостиный и Мытный двор, каменные, також на погорелых и прочих местах, меж Невы и Мойки и на оной же проспективной назначенные по плану места все застроены будут обывательским каменным строением) построить против вышеписанного, каменные ж домы и для постройки тех каменных домов оному Лукьянову то свое дворовое место тогда желающим людям по оценке отдавать или оные места застроить ему Лукьянову самому».

Так рассуждала комиссия петербургского строения. На дворе Лукьянова ближе к Фонтанке, как видно из плана 1738 года, помещался полковой Преображенского полка двор и квартировала гренадерская рота. Наступила ночь на 25 ноября 1741 года. Принцесса Елизавета Петровна в сопровождении Шварца, Воронцова и Лестока, с 7-ью гренадерами, в час пополуночи, села в сани и из своего дома, находившегося на Красном канале (бывший служебный дом дворца принца Ольденбургского на Царицыном лугу в линии с Павловскими казармами), отправилась на полковой Преображенский двор.