Статьи и воспоминания

Советские художники убеждены, что искусство должно нести людям передовые идеи, воспитывать в них гуманизм, стремление к свету, к правде. Хотя многие представители буржуазной идеологии и пытаются защищать принципы абстрактного искусства, якобы развивающегося вне идеологии, в действительности такого искусства не существует.

Было время, когда композиторы обращались к узкому кругу слушателей, когда музыка была достоянием только аристократических кругов. Сейчас перед нами многомиллионная аудитория, границы которой могут и должны быть еще более расширены. Я не верю, что на земле живет настоящий композитор, который не мечтал бы о такой аудитории.

Мы не смеем забывать о своем слушателе, мы не должны сочинять для неких абстрактных слушателей грядущих веков; наше искусство обращено к современникам, к народу, который нас воспитал, который строит окружающий нас мир. Вот почему один из коренных вопросов творчества — вопрос о том, на каком языке композитор обращается к своим слушателям. Если перевести этот вопрос на профессиональнуюпочву, это проблема интонационного языка, гармонии, полифонии и всех элементов композиции.

В некоторых музыкальных кругах Запада нас, советских композиторов, пытаются третировать, как людей отсталых, чуть ли не консервативных в своих художественных устремлениях...

Однако именно в творчестве лучших советских композиторов продолжается историческое развитие мирового симфонизма. Мы гордимся тем, что эстафету бетховенского симфонизма через великого Чайковского и других русских классиков, по-своему, по-русски обогащающих симфонизм, приняли композиторы Советского Союза...

...На нас с вами, товарищи, лежит большая ответственность перед искусством, перед народом и историей. Мы обязаны бороться за чистоту нашего искусства, отстаивать художественную правду. И эту борьбу мы должны вести не только творчеством, но и словом и всей своей деятельностью.

Я верю, что недалеко то время, когда мы с вами и с композиторами многих других стран сядем за один большой круглый стол и поведем откровенный и серьезный разговор о судьбах современного музыкального искусства в мировом масштабе. Это будет битва за правду, за прогресс. И я глубоко убежден, что восторжествует истина. А истина эта — в утверждении искусства идейного, вдохновенного, искусства, нужного людям, живого и прекрасного.

Очень важно, что мы с вами, расходясь, возможно, в оценке отдельных явлений искусства, тем не менее стоим на единых принципиальных позициях по кардинальным вопросам современного творчества. Повторяю, отдельные спорные вопросы, возникающие между нами, нисколько не мешают этому единству. И в среде советских музыкантов мы далеко не всегда и обо всем судим одинаково. Так, например, я никак не могу согласиться с той резко отрицательной оценкой творчества Пауля Хиндемита, которая была высказана одним из ораторов. Мне представляется, что в числе наших союзников в борьбе против извращений нам не следует проходить мимо таких выдающихся мастеров, как Хиндемит, Бриттен, Орф, Копленд, Гаррис, не говоря уже о таком гениальном художнике, как Бела Барток.

Мы должны не только соглашаться друг с другом, но и много и горячо спорить. У нас всегда найдутся темы для хороших дружеских споров. Но мы никогда не должны при этом забывать о конечной цели творчества — о служении своему народу, делу прогресса человечества. Впереди у нас еще немало трудных боев за новую музыку. Никто не может ожидать, что идеи подлинного прогресса быстро и легко найдут себе путь к сердцам заблуждающихся музыкантов. Кстати, мне приходилось не раз встречаться с композиторами авангардистского толка. Они играли свои произведения, написанные в пуантилистском духе. И тут же показывали свои пьески иного характера, очень банальные по языку, примитивные по форме. Из беседы с ними выяснялось, что пьесы в додекафонном стиле создавались для «избранных», а банальности — для народа. Я утверждаю, что такого рода подход к творчеству является безнравственным, такое раздвоение у подлинного художника трудно оправдать!

Напомню о нашем великом современнике — Сергее Прокофьеве. Начиная от массовых песен и маршей для духового оркестра и кончая крупнейшими симфоническими и ораториальными полотнами, Прокофьев всегда Прокофьев. Конечно, он хорошо знал требования жанра и формы, но его отношение к своему искусству было всегда высоко принципиальным и единым. Тот же подход характеризует всех композиторов-классиков.

Позвольте мне закончить мое выступление горячим призывом к единению всех прогрессивных сил современной музыки, к хорошей и плодотворной творческой дружбе композиторов Советского Союза и Демократической Германии.

«Советская музыка»

, 1960, № 2

Имени Энеску