Статьи о книге 'Зохар'

Последнее суждение ни в коем случае не ставит под сомнение ту огромную работу, которую провел великий Бааль Шем-Тов и его последователи, воскрешая еврейские души и возрождая еврейский дух, сломленные ужасающими погромами, прокатившимися по Украине и Польше в XVII веке, и угнетенные безрадостным завершением широкого мессианского движения саббатианцев. Но те противоречия, которые привнес хасидизм в еврейскую среду, расколов ее на хасидим и миснагдим (противников хасидизма), были вызваны, на наш взгляд, откликом части ортодоксальных евреев на саббатианские элементы в идеологии хасидизма и продолжали споры, порожденные саббатианством. С другой стороны, сложившаяся тогда структура хасидской общины, представляющая собой пирамиду, на самом верху которой находится цадик, а внизу - преданные ему хасидим (мы считаем это воплощением переосмысленного учения Зохара о Праведнике), явилась сильным противоядием, нейтрализующим разрушительное действие все еще актуальных в еврейской среде мессианских упований и связанных с ними отголосков саббатианских идей. Деструктивные силы новой Каббалы, готовые вновь и вновь порождать широкие мессианские движения, были частично обузданы и влились в русло вполне стабильной традиционной жизни.

Хасидизм придал новое выражение старой мысли о единстве Талмуда и Зохара - тела и души Торы. Его сторонники резонно полагали, что каббалистическим идеям следует открыть доступ ко всем слоям еврейского народа, подобно тому, как душа пронзает все части живого организма. Однако считалось, что эти идеи следует доводить до простых людей в сублимированном виде - через безвредные для ортодоксии сочинения хасидских лидеров. А полноценные каббалистические яства: Зохар и труды каббалистов Цефата - стали привилегией лидеров хасидизма.

Иаков Франк[95]

(1720-1791)[96] - самая темная личность среди еврейских мистиков - считал себя прямым наследником и продолжателем дела Шабтая Цеви. Он и его последователи называли себя приверженцами Зохара или противниками Талмуда и свою идеологию основывали исключительно на книгах Каббалы. Мы не знаем, насколько можно доверять свидетельствам, сообщающим об ужасных нарушениях франкистами правил нравственности и об оргиях, которые временами устраивались сторонниками этого движения. Упреки в безнравственности - известный издревле полемический выпад против религиозных противников, который использовался ортодоксами всех конфессий. Однако то, что во франкистском движении не вызывает сомнений и беспристрастно зафиксировано официальными документами, представляется нам более безобразным, чем вульгарные эротические мистерии, имеющие оккультную подкладку. Мы имеем в виду ту легкость, достойную самых циничных и беспринципных политиков, а не мистиков, владеющих тайнами, с которой франкисты шли на клевету и обман для того, чтобы добиться поддержки властей и укрепить свое положение. Какие мрачные обвинения они выдвигали против своих соплеменников на публичных диспутах с ортодоксальными раввинами

[97], в какой грубый торг со своими христианскими покровителями превратили они свой переход в католичество! Спор Зохара с Талмудом был разрешен здесь весьма радикально: по всей Польше запылали костры из книг Талмуда. А приверженцы Зохара приняли христианство, чем и завершилась история франкизма в качестве одной из еврейских ересей.

Раби Элиягу, Гаон из Вильны[98]

(172-1798)[99] прожил внешне спокойную и благополучную жизнь. Создается впечатление, что этот удивительный человек не испытал сильных духовных кризисов и во время своего восхождения к самым возвышенным аспектам Торы не встретил ни одной из тех ловушек, которые представляли актуальную опасность для других мистиков. Подобная судьба, согласно учению Каббалы, может быть уделом только такой души, которая впервые сошла на землю из самых сокровенных миров, вовсе не омраченных первобытной порчей.

Бесчисленные комментарии и примечания раби Элиягу к книгам Библии, Талмуда и к Шулхан Оруху поражают своей лаконичностью. Совсем иную картину являют собой его каббалистические труды и комментарии к Зохару, Сефер Йецире и Сефер hа-Баhир: здесь изложение ведется подробно. В этих трудах все аспекты Торы, все ее уровни настолько органично переплетаются между собой, раскрываются друг в друге и с такой неожиданной простотой самые отдаленные стороны еврейского Учения оказываются между собой связанными, что у читателя возникает чувство захватывающего дыхание полета на неведомой высоте, с которой вся Тора становится обозримой как единое нерасторжимое целое. Но наиболее точно силу религиозной мысли раби Элиягу характеризует образ Левиатана, могучей рыбы, в одно мгновение проплывающей великое море от края до края, - так Зохар описывает душу Машиаха, обитающую в глубинах моря Божественной Мудрости, в море Торы.