Ставка на выбывание (СИ)

Ночью Маше не спалось, но о сне она и не мечтала. Заснув только под утро, уход Витали проспала. Ночь не сбила ощущений, на душе было по- прежнему гадко. Все как-то неправильно. До слез. И уезжать вот так не хотелось, и по-другому он не отпустит.

Еле как влив в себя чашку крепкого кофе, поднялась снова в спальню, в гардеробной долго смотрела на сумку с вещами. Надо бы вызвать такси, но не могла заставить себя набрать номер. То ли от малодушия своего, то ли от растерянности перед собственными чувствами, она расплакалась, и вместо того, чтобы взять сумку и уйти из этого дома, вытряхнула все вещи и разложила их по полкам.

Захваченная мыслями, которые цеплялись одна за другую и складывались в третью, Маша совсем забыла, что Бажин должен позвонить. Когда он позвонил, она ответила, отчаянно закусив губу, боясь разрыдаться ему в трубку.

— Попрощаться не хочешь? — спросил Виталий, и у Маши подогнулись колени.

— Хочу, — выдохнула, присела на кровать и заплакала сильнее.

— Отлично. И давай не будем проверять, что случится, если я приеду, а тебя нет дома.

Словно из ниоткуда в комнате появилась Надежда Алексеевна.

— Машенька, что случилось? — обеспокоенно спросила она.

Мария плакала так горько, что Надежда не сумела тактично это проигнорировать. А вдруг случилось что-то серьезное. Тем более Виталия не было дома, а к Машеньке женщина относилась с искренней симпатией.

— Случилось, что я идиотка, — всхлипнула Машка. — Надо было сразу понять, что он все знает. Он не может не знать. Как я этого сразу не поняла? Я идиотка.

— Вы поругались? Ох, — горестно посочувствовала Надежда, присела рядом и заботливо коснулась Машкиного плеча. — Не нужно так переживать. Я уверена, все образуется. Все будет хорошо.

— Нет. Ничего не будет хорошо. Ничего не образуется. Теперь уже точно не образуется.

Бажин знал, что она врет, и слушал ее вранье. Он просто так этого не спустит и не простит. Лучше бы вчера ей все высказал! Господи, да она уже и ехать никуда не собиралась!

— Машенька, а давайте чайку пьем. Я завтрак приготовила, вы же ничего сегодня не ели. Так не годится. Совсем не годится.

— Давайте, — снова всхлипнула Маша. — Мне можете туда сразу яду накапать, все равно он приедет и придушит меня. Он меня точно убьет.

— О, господи, ну что за мысли! — улыбнулась женщина. — Ничего он такого не сделает.

— Угу, не сделает…

Они попили чай. Надежда Алексеевна пыталась успокоить Марию, убеждая, что все наладится.

— Машенька, умойся холодной водой и постарайся не нервничать.

— Да, умыться мне надо. В косметике точно нет смысла, потому что плакать мне сегодня кровавыми слезами.

— Да что же это такое! Что за мысли! — снова всплеснула руками Надежда.

Машка вдруг схватила женщину за руку и попросила умоляюще:

— Надежда Алексеевна, Наденька, милая… отпусти меня.

— Что? — оторопело спросила Надежда.

— Вот теперь мне точно надо уехать. И подальше. Чтобы Бажин меня точно нигде не нашел. Я просто сяду в свою машину и уеду, а ты скажи, что не видела. Ничего не видела и ничего не знаешь. Куда я делась, не представляешь.

— Маша, да что случилось? Ты хоть скажи, что произошло, я ничего не понимаю.

Машка отпустила ее руку и вздохнула:

— Интересно, он мне даст сказать последнее слово или сразу голову снесет?

— Все так серьезно?

— Угу.

— Тогда вспомни, как ведут себя королевы на эшафоте.

— Как?

— Как королевы, — с нажимом сказала Надежда.

— Точно, — кивнула Машка, — пойду найду водостойкую тушь.

ГЛАВА 18

Пока Виталий вернулся, — а бросать дела и приезжать домой сразу после звонка он не торопился, — Машка успела нарыдаться, успокоиться и привести себя в порядок. Истерика прошла, наступило ледяное отупение. Она почти перестала волноваться и просто ждала неминуемого наказания. Даже страх, вечный спутник, вылетел из нее и растворился в комнате, как сизый сигаретный дымок.

Она встретила Бажина молчанием. Сидя на диване в гостиной и взяв левой рукой под локоть правую.

Он сел рядом и медленно выговорил:

— Молча. Ты собиралась сделать это молча. Просто свалить. Ничего мне не сказав.

— Да, — легко подтвердила она. — Именно так я и собиралась сделать. Просто свалить от тебя, ничего не сказав.

Подливала масла в огонь не от смелости, а от желания, чтобы это все побыстрее закончилось. Пусть не тянет, сделает с ней поскорее то, что он там собрался с ней сделать.

Он повернул голову, и Мария посмотрела ему в глаза. Они горели, в них было столько чувств, смешанных и разных, что она не смогла вычленить какое-то одно.

— Что же мне с тобой делать, Машенька?

Маша молча вздохнула, и в этом прерывистом вздохе отчетливо прочиталось: «Что хочешь».

— Ты спрашивала, можешь ли что-то сама решить в наших отношениях. Можешь. Решай. Но без того, чтобы уезжать из дома. То, что я сейчас сделаю, поверь, не доставит мне никакого удовольствия. Но я это сделаю.

— Ты не посмеешь, — прошептала она непослушными губами, глядя, как он расстегнул пряжку и одним резким движением выдернул ремень из пояса брюк.

— Человек не понимает чувства другого, пока не побывает в его шкуре. Я тебе сейчас такую уникальную возможность предоставлю.