Стеклянная Тюрьма

Веод слышал об этом демоне – дед того демона, который проклял мать камбиона своим семенем. Легенды рассказывали, что Чари`ин был заключён в какую-то магическую тюрьму, но неужели в этом мире? Странно, но это имело смысл. Ведь если это было так, то это вносило ясность в причины посещения этого мира отцом Веода.

Но из этого видения Веод понял, что демон освободился. А если такой могучий демон, как балор, обретал свободу, то это могло значить лишь смерть и хаос для того мира, которому не повезло быть на пути ужасного генерала танар`ри. Со временем он обязательно приведёт сюда своё войско и уничтожит этот добрый и беззащитный мир. И Веод снова окажется  посреди разрушения и хаоса. Нет, он не мог позволить этому случиться. Он должен бежать отсюда. Но куда? Нет, если в Абиссе он знал о возможных путях побега, то об этом мире он не знал ничего. Значит, он должен остановить балора. Но как?

- Скажи мне, - резко начал камбион, - Это прошлое, настоящие или будущее?

- Будущее, - ответил Гарисон.

- Возможное будущее, - дополнил Арах.

- Возможное? Тогда как его остановить.

- Остановить? – насмешливо спросил Гарисон. Возможно это был умный шаг, попытка с подвигнуть камбиона к дальнейшим действиям. Но Веод не собирался играть в эти игры.

- Эти двое, - сказал Веод, указывая на мужчину и женщину в изображении в бассейне – Где они находятся?

Было что-то общее в их чертах лица и взгляде. Возможно, они были связанны друг с другом. Возможно, как и Гарисон с Арахом.

Судя по взглядам священников, они впервые видели эту парочку, но тут они посмотрели друг на друга. Мужчины молчали, но Веоду казалось, что они понимают друг друга и без слов.

- Вы должны сказать мне, где они находятся! – потребовал полу-демон.

Гарисон открыл рот, чтобы начать говорить, но Арах поднял руку, останавливая пухлого священника.

- В месте, носящем название Тилвертон, есть один человек, непохожий на тебя. Он сможет помочь тебе.

Человек? Тилвертон? Что? Взгляд Веода перебегал от одного мужчины к другому, но они так и продолжали нервировать камбиона своими глупыми улыбками.

- Хорошо. Спасибо, - коротко сказал Веод, не желая больше разгадывать загадки незнакомцев. Он развернулся и пошёл прочь от незнакомцев и двух строений разной высоты, с бассейном в центральном дворе. Он  не знал, где искать Чари`ина, как его победить, и что делать, если  демоны таки заполонят этот добродушный мир. Нет, если все обитатели этого мира просто глупо улыбаются, смотря в лицо своей смерти, как это делали Гарисон и Арах, то камбион был единственным, кто мог спасти Торил и его обитателей. Но не стоило недооценивать балора. Как же ему, простому камбиону, справиться с балором? Тусклое небо теряло остатки света, погружая лес вокруг Веода в непроглядную тьму.

Полу-демон уходил без оглядки, поэтому он не мог видеть, что улыбки на лицах Гарисона и Араха стали зловещими, а Отметка плавно перетекла на спину камбиона, принимая форму лица с точно такой же улыбкой.

Глава Третья

Меланн чувствовала себя намного лучше, когда проводила время в окружении людей, чья вера была настолько же сильна, как и её. Аббатство Золотого Снопа было не только крепостью, окруженной полями и садами, но и приютом для тех, кто готов был заботиться о дарах Чонтии. Каменные стены монастыря окружали яркие сады и плодоносные поля. Меланн никогда не видела таких ярких цветов и овощей. Отчасти, это была заслуга почвы – качественный чернозём позволял выращивать постояльцам аббатства красивейшие цветы и крупнейшие овощи и фрукты. Всё это радовало сердце девушки, и, несмотря на всю важность её миссии, она не хотела уходить, и лишь неоднократные угрюмые напоминания Уитлока заставили её покинуть эту чудесное место.

Это было её главной проблемой. Конечно, снятие древнего проклятия с её семьи было куда важнее, но Меланн больше нравилось ухаживать за растениями и нести в этот мир учение Матери Всего. Она должна была сосредоточиться на обязанностях, которые Чонтия возложила на неё, ей нужно стать инструментом богини и начать нести жизнь и цветение в этот мир.

Меланн выполняла своё миссию по снятию проклятия с семьи добросовестно, храня веру в своём сердце, но временами ей казалось, что Чонтия посылает на неё испытаний больше, чем она может вынести. Она была счастлива в аббатстве, среди прочих сестёр и братьев земли – её обязанности включали в себя лишь молитвы богине и работу с растениями, но здесь, на дороге, Меланн начала замечать, что всё чаще и чаще думает о страданиях, о своих больных родителях и об утекающем времени.

Она не могла говорить об этом с братом. Меланн знала - он не поймёт.

- Как же хорошо вернуться на дорогу, - сказал Уитлок.

- Тебе не понравилось время, проведённое в аббатстве? – спросила Меланн.

Он не ответил. Его вообще мало волновала природа и растения.