Stelazin ч3

Причем все это работает, только в отношении человек-человек. Любая персонификация повышает доверие, любое обезличивание снижает. Если человеку выдать какую-то нейтральную персональную информацию о «напарнике», доверие увеличивается. Если сказать, что с той стороны находится пять человек, а играть с вами будет кто-то один, выбранный случайно,- степень доверия снижается. Если игрок думает, что на том конце провода решение принимает генератор случайных чисел (то есть вероятность 50на50),- число рискнувших падает до 40%. То есть когда речь идет о чистом риске, люди ведут себя в полном соответствии с парадоксом Алле, - при прочих равных предпочитают надежность выгоде.

Что все это значит?

Вот такие вот дела, дорогие мои труженики ментальных полей. Мы стабильно переоцениваем свою рациональность и стабильно недооцениваем свою доверчивость.

Мы принимаем решения в «серой зоне» на основании когнитивных эвристик, мы не только не предпринимаем усилий по сужению этой зоны, наоборот,- мы достаточно активно поддерживаем состояние, когда области верю/не верю максимально перекрываются. Мы стабильно упускаем многие выгоды ради большей надежности, и так же стабильно недооцениваем эти выгоды, зато переоцениваем возможные риски.

Интересы вашего абстрактного рационального интеллекта (который и есть вы) регулярно вступают в прямое противоречие с мотивами вашего эмоционального социального интеллекта (который, собственно, тоже есть вы), и совершенно предсказуемым образом вы проигрываете сами себе в 97 случаях из 100

Мнэээ. Ну. То есть я хотел сказать, вы выигрываете у себя в 97 случаях из 100.

И это ок. Это нормально. Так и задумано.

Мозг хочет в середину гауссианы

Мозг хочет быть стандартным и среднестатистическим. Мозг хочет следовать среднепопуляционными отработанными адаптивными стратегиями. Мы хотим быть «как все», потому что это адаптивно. Любое выпадение извращает адаптивность. Мозг хочет предсказывать, мозг не хочет гадать. Мозг предпочитает вероятности ожиданиям, возможности вероятностям и неизбежности возможностям. А когда решения невозможны, он их придумывает.

Выбирай жизнь. Выбирай работу. Выбирай карьеру. Выбирай семью. Выбирай охренительно большой телевизор. Выбирай посудомоечную машину. Автомобиль. Компакт-диск плеер. Электрический консервный нож. Выбирай будущее. Выбирай жизнь.

Мозг хочет в середину гауссианы.

2012-12-04 16:20:00

Агрессия

Текст ниже это достаточно вольные импровизации на тему, можно рассказать содержательно абсолютно идентичную историю в предельно сухих, корректных и не допускающих двоякого толкования терминах, но во-первых, понадобится в три раза больше слов, а во-вторых, мне будет скучно, хочу на лужок копытом бить.

Итак, - гнев. Или агрессия? Или все-таки гнев?

 Если честно, тут будет не совсем про это (ну в принципе, как обычно, - обещают одно дают другое). Есть эмоциональные блоки, есть паттерны поведения. Они завязаны, но это между тем разные вещи. Говорит нам Капитан Очевидность. В частности, следует различать гнев и производные как эмоцию и агрессию как поведение.

Гнев и агрессия связаны между собой крепкими брачными узами, на уровне конечных психических проявлений часто действуют как единое неделимое. Но на уровне глубокой механики это достаточно самостоятельные явления.

Агрессивное поведение может быть как аффективным (эмоционально-наполненное процессо-ориентированное, например,- защитная родительская агрессия), так и инструментальным (безэмоциональное целе-ориентированное, например,- хищническая активность). Инструментальная агрессия человеку скорее не свойственна, это у нас не очень хорошо получается. Если бы мы произошли от каких-нибудь стайных хищников, дело бы, наверное, обстояло по другому. Но мы не произошли. Поэтому нам трудно нападать с хрустально ясным взором и сознанием, открытым безоблачной чистоте небес. Ну, у социопатов еще туда-сюда, а нормальным людям- совсем никак. Поведение это форма, эмоция- содержание. В этом смысле агрессия это стакан, в который мозг практически неизбежно заливает аффективный наполнитель.