Читаем Стелла Крамриш, Присутствие Шивы полностью

Время в проявлении, когда первый луч солнца засиял над проявленным миром, было незримым союзником-противником Рудры. Их взаимодействие имеет исток в трансцендентном. Атхарваведа называет этот источник Кала-в-высочайших-небесах. Шветашватара-упанишада называет его Шивой.

Шива — это Время вне времени, нерасчлененное Время в его полноте, пребывающее за пределами творения. Трансцендентное Время, полнота вечности, пронизывающая Непроявленное. Время в Непроявленном — это скрытый источник причин, объединяющий Непроявленное с проявлением. В этой точке пересечения Рудра выпустил свою стрелу. Неподвижное «время вечности», которым наполнено Непроявленное, проявилось в творении как движение времени. Неистовый Бог вместе со своим антагонистом были его образом. Причина этого заключена в их именах. Кала-в-высочайших-небесах, иначе — Шива-Калакара, «Производящий время». Теофания Шивы как Времени включает в себя Калу-в-высочайших-небесах. Из него возникает мир, в нем причина мира, мира времени; он прядет ткань Вселенной и вовлекает ее вращающуюся ось обратно во вневременное царство.

Шива как трансцендентное Время именуется Махака-ла127, время в его безграничности; тогда как в творении он проявляется как движение во времени, ибо именно так манифестируется Время. Шива — космический танцор, а Ру-дра — охотник, чья стрела летит во времени. Когда Рудра выпустил стрелу и солнце поднялось над изначальной сценой, неподвижное трансцендентное Время (Вечность) стало текучим временем, вклинилось между намерением Творца времени и его целью — и семя Отца пролилось на землю.

Излияние трансцендентного Времени в творение, его трансформация во временность этого мира стала восприниматься как незримое горение, постоянно поглощающее Вселенную. Кала нисходит непрерывным потоком, непостижимо проникая во все существа, незаметно, касаясь каждой частички человека и Вселенной, мгновение за мгновением, изменяя каждое существо, унося его во тьму128. Нисхождение трансцендентного времени в мир временности и сам мир временности — это невидимое непрерывное сгорание существования, потаенное и молчаливое. «В беседах людей время движется незаметно»129

.

Мифически время, противник и союзник Шивы, объединяется с ним. Космогонически, трансцендентное время нисходит в мир, простираясь и непостижимо поглощая его субстанцию изнутри. Из этого страждущего мира Шива, его основа в проявлении, удалился и обратился в Стхану, столб, в котором время застыло.

Стхану заставил Брахму отказаться от истребления существ. Великий Йог, признавая неумолимое движение времени, которое он превосходит130 и которому он был причиной

131, из состояния невозмутимости и покоя обратился к Брахме. Шива как Стхану, столб, Великий Йог, содержит в себе вневременное состояние, в котором он пребывает как Кала-в-высочайших-небесах. Брахма ввел в неумолимый поток времени покой, содержащийся в Стхану. С тех пор в ритме времени стали чередоваться периоды деятельности и покоя. Вечное возвращение — это форма йогического состояния Шивы, спроецированного на нескончаемое движение времени, парадоксальное введение трансцендентного Времени или вечности, в которой пребывает Великий Йог, в неустанное течение времени. Цикличное время, чередование активности и покоя — это модальность, созданная Брахмой из бытия Шивы как Стхану. Эта форма «вечного возвращения», вызванная Брахмой в его сотрудничестве с Шивой, соотносится с Праджапати как повторяющимися временами года. Один цикл вращения происходит в природном мире; другой — «время вечного возвращения» — течет через сердца верующих.

При взбивании океана Шива принял в себя мировой яд, то есть Время. Он проглотил яд, поднявшийся из океана или извергнутый царем змей нижнего мира Васуки. Сполохи его пламени и испарения вызывали удушье как у богов, так и у демонов; или это был не Васуки, а Ананта («Бесконечный») — космический змей, из чьей пасти появился калакута, яд времени132.

Стхану ввел свое надвременное бытие во время, придав ему ритм жизненного дыхания и его прекращения в смерти, затем нового рождения в вечно возобновляющихся напряжении-расслаблении. Вечное возвращение — это форма времени, возникшая из сострадания Шивы к живым существам.

Неумолимо проходит время, состоящее из мгновений (ksaria), дней, месяцев и лет; каждая частица Калы — это форма Шивы133. Кала всегда за работой, поглощая и преображая в каждый момент живые существа. Необоримой силе Калы нельзя противостоять, ибо Кала создает существа и уничтожает их; все во власти Калы, но Кала никому не подвластен. Он контролирует всех, поэтому Кала описывается как пранау жизненное дыхание134. Непостижимым образом сущность Калы исходит из Шивы, жизненного дыхания всех существ, и Господь Шива узнает себя под маской Калы135.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Синто
Синто

Слово «синто» составляют два иероглифа, которые переводятся как «путь богов». Впервые это слово было употреблено в 720 г. в императорской хронике «Нихонги» («Анналы Японии»), где было сказано: «Император верил в учение Будды и почитал путь богов». Выбор слова «путь» не случаен: в отличие от буддизма, христианства, даосизма и прочих религий, чтящих своих основателей и потому называемых по-японски словом «учение», синто никем и никогда не было создано. Это именно путь.Синто рассматривается неотрывно от японской истории, в большинстве его аспектов и проявлений — как в плане структуры, так и в плане исторических трансформаций, возникающих при взаимодействии с иными религиозными традициями.Японская мифология и божества ками, синтоистские святилища и мистика в синто, демоны и духи — обо всем этом увлекательно рассказывает А. А. Накорчевский (Университет Кэйо, Токио), сочетая при том популярность изложения материала с научной строгостью подхода к нему. Первое издание книги стало бестселлером и было отмечено многочисленными отзывами, рецензиями и дипломами. Второе издание, как водится, исправленное и дополненное.

Андрей Альфредович Накорчевский

Востоковедение
Государство и право в Центральной Азии глазами российских и западных путешественников XVIII — начала XX в.
Государство и право в Центральной Азии глазами российских и западных путешественников XVIII — начала XX в.

В книге впервые в отечественной науке предпринимается попытка проанализировать сведения российских и западных путешественников о государственности и праве стран, регионов и народов Центральной Азии в XVIII — начале XX в. Дипломаты, ученые, разведчики, торговцы, иногда туристы и даже пленники имели возможность наблюдать функционирование органов власти и регулирование правовых отношений в центральноазиатских государствах, нередко и сами становясь участниками этих отношений. В рамках исследования были проанализированы записки и рассказы более 200 путешественников, составленные по итогам их пребывания в Центральной Азии. Систематизация их сведений позволила сформировать достаточно подробную картину государственного устройства и правовых отношений в центральноазиатских государствах и владениях.Книга предназначена для специалистов по истории государства и права, сравнительному правоведению, юридической антропологии, историков России, востоковедов, источниковедов, политологов, этнографов, а также может служить дополнительным материалом для студентов, обучающихся данным специальностям.

Роман Юлианович Почекаев

Востоковедение