Степан Бандера в поисках Богдана Великого

Большевистская войсковая группа без напряжения взяла Конотоп, Лубны, Полтаву, затем Екатеринослав, Херсон, Николаев и Одессу. Киевский фронт частично по железнодорожным линиям с трудом удерживали немногочисленные организованные ушедшим воевать Петлюрой Гайдамацкий кош Слободской Украины и Корпус сечевых стрельцов боевого офицера Евгения Коновальца.

Одновременно с харьковской атакой большевики организовали восстание на киевском заводе «Арсенал», и небольшой гарнизон справиться с рабочими «Арсенала» не смог. Восстание подавили снятые с фронта петлюровцы и солдаты Скоропадского, в очередной, но совсем не последний раз показав Киеву кровь гражданской войны.

Затыкать образовавшуюся дыру на фронте руководители Центральной Рады послали не разогнанных ими опытных солдат, а несколько сот восторженных и совсем не военных киевских студентов и гимназистов. В бою под Крутами юные патриоты заплатили за преступление руководителей Центральной Рады своими жизнями. Заколотых и застреленных хлопцев торжественно похоронили, обвинив в их гибели только технических исполнителей, не добавив к ним тех, кто не дрогнувшей рукой послал их на стопроцентную смерть. На столичный Киев, убыстряя ход, катилась теперь неостановимая убийственная большевистская сила.

В ночь на 25 января 1918 года Центральная Рада подписала последний свой IV Универсал, объявив, наконец, Украину независимым государством, но опоздав с этим решением ровно на десять месяцев: «Отныне Украинская Народная Республика становится независимой, свободной, суверенной Державой украинского народа».

Утром 25 января находившаяся на международной мирной конференции в белорусском Бресте делегация Центральной Рады срочно подписала договор с представителями Германии, Австро-Венгрии, Турции и Болгарии, которые признали независимость УНР и обязались оказать ей военную помощь против советских большевиков в виде оккупации, в обмен на конфискацию зерна и продовольствия у украинского населения. Находившаяся в Бресте делегация Советской России во главе с Л. Троцким также подписала с Германией свой мирный договор, отказавшись в нем от всех бывших западных национальных территорий бывшей Российской империи.

В ночь после подписания брестского договора с центральными державами Центральная Рада во главе со своим генеральным секретариатом тихо не предупредив ничего не ведающих горожан, которых ждал ужас, выехала из брошенного Киева на запад, в Сарны, чтобы, не захотев кормить свою армию, кормить чужую. Две тысячи измотанных непрерывными боями петлюровцев откатывались к столице еще свободной Украины под бесконечными атаками семи тысяч большевиков, в сопровождении горячечных возгласов гайдамацкого атамана Е. Волоха:

«Все христопродавцы! Украинцев миллионы, а посмотри вокруг – нас горстка, чтобы защищать национальную славу!»

Миллионы украинцев, безусловно, видели, как бездарно, а поэтому кроваво распоряжалась властью Центральная Рада почти в течение целого года, и умирать во имя ее не собирались. Все так же хорошо понимали, что выбор Центральной Рады в пользу очевидно проигравшей Первую мировую войну Германии, а не победившей Антанты, которая будет утверждать послевоенное государственное устройство Европы, почти поставило крест на создании независимой Украины, бездарно загнанной в политический тупик.

Утром после бегства Центральной Рады в Киев ворвались большевистские войска, разбудив орудийными залпами миллион ничего не подозревавших киевлян. Начался разгром великого города, сопоставимый со страшным налетом сына Юрия Долгорукого владимирского князя Андрея Боголюбского 1169 года.

Большевистские грузовики сходу выстроились у ювелирных магазинов, государственных и частных банков, крупных торговых центров и складов, и с верхом, с горой загружались драгоценностями, миллионами карбованцев и всевозможными товарами. Со списками адресов богачей и просто небедных людей в руках по их квартирам ринулись все кому не лень, и если кто-то думает, что революции и гражданские войны совершаются по-другому, он сильно ошибается. На улицах большевики и все желающие стреляли в людей в украинской национальной одежде, с казацкими усами и оселедцами, помня приказ своего командующего Муравьева: «Немилосердно уничтожать всех офицеров, юнкеров, гайдамаков, анархистов и всех врагов революции».

Руководители Центральной Рады мерно качались в уносивших их на запад удобных вагонах, а на улицах ошарашенного и остолбеневшего Киева вовсю шла резня. Только в Мариинском парке без суда и следствия было расстреляно более тысячи подвернувшихся под обкуренную большевистскую руку людей. Убитых и еще не задубевших мертвых тут же раздели, поделили кровавую одежду, побросали в грузовики, вывезли и выкинули где-то за городом.