Степан Бандера в поисках Богдана Великого

Позднее, в конце ХХ века европейские ученые в Чехии доказательно подсчитали, что только прямыми жертвами большевизма стали семьдесят миллионов человек, а прямыми жертвами фашизма – двадцать миллионов человек. С цифрами, особенно если не забывать, что только в Великой Отечественной войне погибли в боях и оккупации почти тридцать миллионов советских граждан, можно спорить, но в любом случае они ужасающие.

Под лицемерные восклицания верных сталинцев о том, что «они другой такой страны не знают, где так вольно дышит человек», большевистская страна строила социализм, переходящий в коммунизм, под лозунгом «Все для человека, все во имя и для блага человека» и ежедневно, ежемесячно, ежеминутно заучивала имя этого человека. Повторяя ленинские слова о том, что «интеллигенция это г…. и лакеи капитала», этот человек успешно добивался в свободно дышащей стране атмосферы тотального страха всех против всех и абсолютной не рассуждающей покорности населения. Украинскую республику в составе СССР ждало жуткое раскулачивание 1929-1930годов, с потерей двухсот тысяч селянских хозяйств, со ссылкой миллиона «куркулей» и членов их семей, ужасающий Голодомор 1932–1933 годов, названный верными сталинцами «сказкой», но совсем не сказочно, а непередаваемо унесший жизни семи миллионов украинцев, большой террор 1930-х годов, стиравший старую украинскую интеллигенцию и всех, кто подвернется под руку, и случиться все это было должно еще в первой трети многострадального ХХ века. Нога в ногу в количестве страданий с Восточной Украиной в составе сталинского СССР шла Западная Украина в составе пилсудской Польши.

14 марта 1923 года в Париже Совет Послов Антанты утвердил западно-украинские земли в составе Второй Польской Республики Юзефа Пилсудского. «Начальник государства» тут же начал выполнять роль то ли буфера, то ли прокладки между Западом и сталинским Советским Союзом, но все его попытки создать под своим началом антибольшевистскую коалицию в составе Финляндии, Эстонии, Латвии, Литвы и Польши уже в 1925 году закончились ничем. Пилсудский повторил эту попытку в 1929 году, но опять четыре северные страны отказались «ездить в польских санках». «Балтийский союз» провалился и Пилсудский просто в 1932 году подписал договор о ненападении со Сталиным, который тихо говорил о руководителе Польши, но так, чтобы тому обязательно передали слова «вождя всех народов»: «Он умный правитель революционного происхождения, а его нешумная диктатура обеспечивает строительство крепкого государства». После смерти Пилсудского Сталин даже объявил в Советском Союзе траур, что вызвало недоумение в Европе, не сообразившей, что главному сталинцу просто нравилось, как «начальник государства бил польское общество по лбу».

По Рижскому и Парижскому мирным договорам Восточная Галичина и Западная Волынь присоединялись к Польше на двадцать пять лет. На таких же условиях Буковина отходила к Румынии, Закарпатье – к Чехословакии. Все три страны-«хозяйки» по требованию Антанты официально признали равноправие наций на свободу языка, культуры и вероисповедания. Польша особо гарантировала Западно-украинскую автономию, государственный украинский язык и украинский государственный университет. Само собой, Пилсудский тут же начал претворять договорную теорию в реальную практику по своему образу и подобию.

За день до подписания советско-польского Рижского договора, 17 марта 1921 года, польский учредительный сейм официально принял формальную демократическую конституцию: «Высшая власть в Польской Республике принадлежит народу. Органами народа в области законодательства являются Сейм и Сенат, в области исполнительной власти – Президент республики, совместно с ответственными министрами».

Парламент, называвшийся Национальным Собранием Республики Польша, состоял из двух палат: Сената из 111 и Сейма из 444 депутатов, избиравшихся на пять лет. Законодательная инициатива принадлежала только Сейму, исполнительная власть была у Президента, избиравшегося на семь лет на совместном заседании Сейма и Сената Национального Собрания. У президента не было права досрочного роспуска парламента и даже вето, а назначенное им правительство было ответственно только перед Сеймом.

Природного диктатора до 1921 года Юзефа Пилсудского подобные урезанные президентские права, конечно, не устраивали. После выборов в ноябре 1922 года в первый ординарный Сейм его партия ППС получила меньше депутатских мест, чем национал-демократы. Политическая ситуация в только что утвержденной Польше была неопределенно-зыбкой и «первый маршал» отказался выставлять свою кандидатуру в президенты, опасаясь очень возможного поражения на выборах. Этот умный поступок позволил Пилсудскому сохранить свою популярность и начать борьбу за абсолютную власть в парламенте и стране.