Степные травы

Достойная жизнь. И смерть, которая не уступила всему тому, что Терон Дайлири Аассен сделал на своем пути. Безвестный безземельный барон (а о том, что он был бароном изначально есть сомнения), который с отрядом орков и людей пришел на помощь Юлисе Эридис в горах Бейар Тайр. И первое их деяние — матка, там, где сейчас стоит город Орсус. Эридис, Кэймарадан, Аассен… Только этого бы хватило, чтобы имена Терона Аассена и Юлисы Эридис вошли в историю. Но между этими деяниями были еще много того, за что теперь эти разумные навсегда остались на страницах летописей…

* * *

Восьмой день зимы. Графство Эйхол. Около городка Оруис

Когда Даяна увидела этих орчанок, у нее наконец-то окончательно отпал вопрос, почему она нравится Аринэлю и чему иногда посмеивается Саманта, вспоминая марку Тайфол. Дара и Таша были даже чуть выше нее. И вообще везде чуть больше. И тут, впервые в жизни, Даяна ощутила чувство… Что она меньше. Других женщин!

«Будет со мной. Меч мой»

Сначала эти слова словно окутали ее сознание. Они крутились, крутились в ее голове. Реальность как будто слегка отошла в сторону, она не слишком вникала, что и кто говорит. Потом они пошли к фургону. И вот тут до Даяны доехал весь смысл лаконичной фразы Ари. В том смысле, что из головы он ударил мягкой волной в сердце… И чуть ниже…

А потом вместо привычного, чуть франтовато одетого аристократа, на месте Аринэля появился Воин. Это ощущение не передать грубыми звуками. Но это сразу всеми ощущается. Сразу видно, когда доспехи надевает опытный воин, а не новик.

Аринэль принял вес боевого железа так же, как надел бы рубаху. Без суеты, без ненужных движений. Вот он перестегнул один из ремешков на бригантине. Явно неосознанно проверил, как выходит меч из ножен, топнул поочередно ногами. И все это продолжая беседовать. А потом Даяне словно наотмашь по щеке досталось. Когда Ари, повернувшись к ней спиной, надел плащ, Дая даже рот открыла. Эта картинка, светловолосый мужчина, фиолетовый плащ с сариэлем… Наверное каждая девчонка когда-нибудь хотела встать рядом с легендарным героем Тероном, смотря в книгу о нем и видя вот точно такую картинку… И многие парни примеряли на себя такую роль. Вот только ее господин… Ее муж, ее… любимый… Он носил этот плащ, потому что был этого достоин!

Сердце так отчаянно билось, что Даяна боялась, что его грохот услышат остальные. Реальность будто выцвела и стала невероятно четкой.

— Даян? — голос Аринэля прозвучал, словно раскаты грома.

Девушка заполошно посмотрела на парня и столкнулась с внимательным взглядом синих глаз. И она сейчас понимала, что опять вся красная, щеки просто полыхали. А он… Он подошел к ней, ласково улыбнулся.

— Милорд! — пролепетала Даяна и у нее проскочило чувство досады, что вот так, при всех…

Эти орчанки наверняка подумают, что она какая-то слабачка! Дая буквально переломила себя, подняла подбородок.

— Да, Айри, это действительно твой

меч! — с улыбкой заметила одна из орчанок, Дара, кажется.

— Именно, — спокойно заметил Ари и по его губам скользнула довольная улыбка собственника…

* * *

Наверное, вот такими были бы единороги. Ослепительно белые, мощные. С гордым изгибом шеи.

Почему-то, аидэны казались Ари меньше, чем оркские скакуны. Однако оказалось, что только казалось. Они были изящнее что ли. Но вот вблизи ощущения хрупкости как-то не возникало. А только, понимаешь, хотелось поразить дам изяществом.

— Совсем молодые, — произнесла стоящая рядом с Аринэлем мама. — Только-только осознали себя.

— В смысле? — не понял Аринэль, недоуменно уставившись на маму.

Они стояли чуть в отдалении от остальных. В десяти шагах от двух белоснежных красавцев. Точнее, красавиц. Оказывается, у аидэнов ездовыми являются только кобылы.

— Как ты думаешь, уондо, почему мы не продаем аидэнов? — спросила Вайлири. — Все просто. Нельзя продать друга. Каждый аидэн САМ выбирает себе всадника. Заметь, всадника, не хозяина. И для этого нужно придти к мэллорну.

— А как тогда? — Аринэль сделал неопределенный жест, намекая на их ситуацию.

— А вот хранители всегда пользовались у аидэнов особым отношением, — ответила Вайлири. — Поэтому, видимо, Даиэль и взял у папы пару.

— У папы? — еще раз не понял Аринэль. — В смысле, у деда? Мам, что-то как-то много стало недоговоренностей.