Стерва

Элис сидела в комнате отца, ждала, когда тот проснется, и размышляла. Вспоминала свою жизнь — картины проносились в памяти одна за другой. Вот она с Джери и Джен играет в саду, а мать Джери приносит им фрукты и сладости. Вот она в школе — одинокая, застенчивая, — рядом с ней Джери, такая яркая, эффектная, бойкая… Вот первые свидания с Тревисом Питерсоном, его красивые речи, заставившие поверить в себя, в то, что ее можно полюбить. Все эти годы она ему доверяла. И сейчас задавалась вопросом: неужели она была так слепа? Значит, не зря девчонки шушукались за ее спиной, что Тревис подцепил мешок с деньгами? И Джен… прямо она не говорила, но Элис знала, что Тревис никогда не нравился Дженнифер. А ведь именно Джен она доверяла всецело. Но в этом случае осталась непоколебимой. Не слушала отца, не слушала Бренду… Впрочем, отец был бы против любого выбора Элис, потому что привык все решать за нее. Но Бренда… она ведь плохого не посоветует.

Только Джери никогда не осуждала Тревиса. Наоборот… снова и снова повторяла, как ей, Элис, с ним повезло.

При мысли о Джери ей в который уже раз стало не по себе. Она не могла объяснить эту перемену в отношении Джери, лучшей подруги… почти сестры. Но, вернувшись домой, Элис старалась ее избегать.

Непрошеное воспоминание вдруг всплыло в памяти. Она и Джери в саду, совсем маленькие. Она отвернулась на секунду, и Джери схватила ее любимую куклу и отломала ей голову. Она сделала это с такой яростью, что Элис зарыдала, не понимая дикого порыва своей подружки и выражения ее лица — злобного и торжествующего. Прибежала Бренда, спросила, что случилось. Элис беспомощно на нее смотрела, продолжая плакать, а лицо Джери изменилось, будто по мановению волшебной палочки. Она мгновенно превратилась в ангелочка. «Мамочка, я случайно сломала куклу Элис. Ты простишь меня, мамочка?» Элис была настолько поражена, что смотрела на нее во все глаза и от потрясения даже плакать перестала.

Потом все забылось… как-то растаяло в памяти. Но еще долгое время она видела кошмарные сны по ночам, и каждый раз они были связаны с Джери. Элис никому не рассказывала об этой маленькой тайне своего детства. Почему же сейчас воспоминание шевельнулось где-то в глубине ее памяти?

Она вспомнила слова преподавателя психологии: «Мы знаем больше, чем думаем. Больше, чем нам кажется. Просто часть правды живет в нашем сознании, а другая в подсознании. В нужные моменты подсознание дает нам сигнал, к нему лучше прислушаться».

Но какое это имеет отношение к Джери?

Элис замерла на месте, пораженная внезапной мыслью, осветившей ее мозг.

«Надо прокрутить эту кассету еще раз».

Алекс Китон шевельнулся во сне. В окно его спальни подул свежий ветерок. В саду послышались голоса.

Элис тихо выскользнула из комнаты.

* * *

Дженнифер и ее мать разговаривали по телефону.

— Дорогая, ну почему ты не дашь ему еще один шанс?

— Мама, мы уже говорили об этом.

— Ты не права. Ты же любишь его.

— Любила.

— А сейчас — нет?

— Нет, — уверенно солгала она. — Дин Стэнтон больше ничего для меня не значит.

— Джен!

— Это правда, мама. Человек, который так поступил со мной, ничего другого и не заслуживает.

— Дин — хороший парень. Я уверена, что у него были причины.

— Он мне о них не сказал. Не счел нужным. Просто исчез на два года, и все.

— Ты имеешь полное право сердиться. Но… может, все-таки поговоришь с ним?

— И не подумаю.

— Дженнифер, до чего ты упряма!

— Какая есть. И… мама, хватит об этом.

— Как скажешь. И все-таки… до чего обидно. Вы такая хорошая пара.

— Мама, еще одно слово об этом типе, и я вешаю трубку.

— Ну почему ты отказываешься от счастья?

— Счастье и Дин Стэнтон? Это несовместимые понятия, мама.

Дженнифер еще долго сидела задумавшись, когда в дверь позвонили. Она нехотя пошла открывать.

В глазок она увидела огромный букет цветов. Он заслонял человека, видны были только руки, но эти руки Джен знала очень хорошо.

— Дин, я тебе не открою.

— Тогда я не уйду. Так и буду стоять здесь всю ночь.

Джен впустила его. Такого великолепного букета она не получала еще ни разу.

— Тебе не стоило…

— Джен, пожалуйста, выслушай меня.

На ее глазах заблестели непрошеные слезы. Она взяла букет и прижала его к груди. Дин молча смотрел на нее, не зная, с чего начать. Слишком долго он не был с ней откровенен.

Элис сидела в комнате, из которой выбежала в свадебном платье два дня назад, и с замиранием сердца ждала, когда на экране появится изображение.

Вот, началось… Тревис и эта девица.

Никаких сомнений, действительно Тревис.

Да, он. Это точно. Сейчас она хорошо его разглядела.

Девушку не узнать. Но есть в ней что-то неуловимо знакомое.

Какая фигура… И эти три родинки на левой груди…

Боже мой!

Элис нажала на «стоп». И в этот момент в комнату вошла Джери.

— Что смотришь? — спросила она фальшиво беззаботным тоном. И Элис мгновенно почувствовала эту фальшь.

Джери наклонилась, в вырезе платья на ее груди Элис увидела те самые родинки.

«Не может быть!»

Но внутренний голос шепнул ей в это мгновение: «Может. Ты видишь именно то, что должна».

Элис вздрогнула, но каким-то чудом сумела овладеть собой.