Стервам слова не давали

– Ну, не молчите, только что так яро распинались. А теперь-то чего? Какули в подгузник закатились? Так я их быстро вытрясу, не боись.

– Вы… вы кто такая? Я вас не вызывал. – Отходя от моей нескромной наглости просвистел он сорванной от крика глоткой.

– Как раз меня вы и вызывали. Вон, мой оболтус сидит.

 Глянула на сына. Скривилась, оценивая багровеющий синяк под левым глазом, разбитую губу и ещё один синяк, на скуле, плавно переходящий в тот, о котором упомянула ранее.

– Мам, ну, мы бы и сами договорились. – Вякнул, было, мой архаровец и я умилилась: весь в мать.

– Слышала я, как вы тут договаривались. Вон, хрустальные кубки только-только успокоились от децибел. Только вот до сих пор не поняла, кому нужна скорая помощь? Как вас? – Это я уже обратилась к директору, и неуважение или его отсутствие тут ни при чём – правда, запамятовала.

– Сергей Владимирович.

– Да, Сергей Владимирович. Вы так давно добивались аудиенции и теперь так неприлично долго молчите, что я начинаю подумывать, а не контузия ли у вас. А? Нет? Вы кивните хотя бы. – В растерянности развела руками.

– Это у вас контузия, причём на всю голову! Что вы здесь несёте?

– Пока бред, исключительно словесный, но могу и яйца, если продолжите так же кричать.

– Да я вас, да я… – Продолжал свистеть директор, пока я вежливо, смилостивившись над болезным, не протянула ему полный стакан воды.

– Спасибо. – Отдышавшись от первого глотка взахлёб, вспомнил он.

– Ну, и кто тебя так отделал? – Глянула весёлыми глазами на сына, хоть и больно за него, но и тот факт, что не сопляк, меня радует. – Этот что ли, малахольный? – Перевела взгляд на тощего мальчика в другом углу кабинета, он, так же, как и мой, стоял, опустивши буйну головушку, вряд ли от стыда, скорее, от комичности ситуации. Два крепких бугая, мой, правда, покрепче, и не могут разрешить спор! И только внимательно оглядев мальчугана и не обнаружив на теле значительных повреждений, узрела папашу за его спиной. Даже искренне удивиться не получилось. Завидев Филиппа Аркадьевича, смотрела так, словно всегда знала, что у него жена и стая ребятишек.

– Этот. – Отозвался Андрей и отвлёк моё внимание от многословного взгляда Фили.

– Чего дрались-то, ребята? – Пользуясь временным тайм-аутом в виде передышки от директорского крика, продолжила я.

– Девушку они не поделили. – Отозвался директор и плюхнулся на своё кресло. Сначала хотел согнать меня со стола, но потом махнул рукой, позволяя оставаться неподвижной.

– Так это же хорошо!

– Что хорошего?

– Хорошо, что не мальчика. Знаете, какой случился бы конфуз? Только вот одного не пойму, где та, кого вы так усердно делили?

– У неё парень оказался. – Буркнул мой Андрей и опустил голову ещё ниже.

– Ну и лопухи-и! Кто же так поступает? Нужно было собраться вместе и отметелить того парня.

– Так он же их и разнимал! – Вклинился директор.

– Клоуны. Ну, с вами понятно, а меня зачем звали?

– Так, определиться с материальным ущербом. – Цокнул языком директор, вскочил с места и едва ли не за руку поволок меня следом.

 Минув длинный коридор славы и почёта, в котором несколько раз остановились и директор похвалился предо мной достижениями и заслугами, мы оказались в столовой. В этой самой столовой из целой мебели осталась только табуретка дежурного, которую этот самый дежурный своей попой, скорее всего, и грел во время погрома.

– Четырнадцать столов, семьдесят два стула, посуду мы даже не учли.

 Директор всё зудел и зудел, а я ловила на себе взгляды Фили, призывавшие отвлечься на него, правда, половину из них я оставила без внимания, а вторую половину проигнорировала вовсе. Когда это жужжание над ухом, а так же вид пропитанной потом бледно-розовой рубашки довёл меня до нужной кондиции, словесный понос я посчитала необходимым закончить.

– Значит так, когда всё учтёте, тогда и созвонимся. Но беспокоить меня во второй раз не советую. Вот, Андрей. – Я толкнула в спину сына, который тут же шагнул вперёд. – С ним и решайте все наболевшие вопросы. А вы, – обратилась уже к двоим участникам разборок разом, – в следующий раз будьте умнее, и решайте спорные вопросы на ринге. Это будет по-взрослому. А сейчас вы как базарные девки, в волосы друг другу вцепились и катаетесь на полу на радость случайному зрителю. У меня всё.

– Э-э, Филипп Аркадьевич?

– Без комментариев. – Ответил как всегда немногословный Филя и первым удалился из помещения.

 Прочитав сыну небольшую лекцию о вреде драки за заведомо чужих девочек, я отпустила его в раздевалку и вышли из здания школы мы вместе. Филя, держась за своего подопечного, стоял у крыльца, тоже, видимо, учил жизни.

– Лариса…

– Нам не о чем говорить. – Тут же прервала я будущую тираду, развернулась на месте и ушла, подталкивая сына вперёд.