Стервятники

Из-за полоски воды слышался грохот банников, заталкивающих в стволы порох и ядра.

— Быстрей! — прошептал он. — Быстрей, голубчик! Закрой щель, чтобы они не смогли выстрелить вторично.

Он услышал скрип такелажа и грохот: самый быстрый расчет кончил заряжать и подготовил кулеврину к выстрелу. Корабли были теперь так близко, что Хэл видел чудовищное зияющее жерло, торчащее из орудийного порта. Едва не касаясь борта «Золотого куста», пушка снова выстрелила, затрещала древесина, закричали люди, в которых попало тяжелое ядро.

Затем, прежде чем смогли выстрелить другие пушки, корабли соприкоснулись, раздался громкий скрежет. В свете боевых фонарей «Чайки» Хэл видел, как полетели абордажные крючья, со стуком ударяясь о палубу. Не колеблясь, он вскочил на планширь и перепрыгнул через узкую полоску воды, еще разделявшую суда. Легко, по-кошачьи, приземлился рядом с расчетом одного из орудий Канюка и убил двоих, прежде чем те успели выхватить сабли.

За ним последовала волна нападающих во главе с амадода, вооруженными пиками и топорами. В считанные секунды верхняя палуба «Чайки» превратилась в поле битвы. Люди сражались грудь к груди и рука к руке, крича от гнева и ужаса.

— Эль-Тазар! — кричали моряки с «Золотого куста», в ответ раздавалось:

— «Чайка» и Камбре!

Хэлу одновременно противостояли четверо; они успели прижать его к планширю, прежде чем Джон Лоуэлл напал на них сзади и убил одного ударом между лопаток. Хэл убил второго, а оставшиеся двое убежали. У Хэла появилось мгновение, чтобы оглядеться. Он увидел на дальней стороне палубы Канюка, который гневно ревел, размахивая над головой большой саблей и рубя стоявших перед ним людей.

Затем краем глаза он заметил стальной шлем Юдифь Назет и по обе стороны от нее рослых Аболи и Большого Дэниела. Прорубив дорогу по палубе, они спустились по трапу к кормовой каюте. Этот миг, на который Хэл отвлекся, мог стоить ему жизни, потому что его ударили пикой, и он едва успел вовремя повернуться и отразить удар. И снова погрузился в схватку, которая волнами ходила по палубе.

Ударом в живот он уложил еще одного противника и поискал Канюка. Увидел его на середине палубы и крикнул:

— Камбре, я иду к тебе!

Но в шуме боя Канюк его не услышал, и Хэл принялся прорубаться к нему сквозь гущу сражающихся.

В этот миг одна из главных снастей была перерублена взмахом топора, не попавшего по голове, в которую он был нацелен, и подвешенный к ней фонарь упал на палубу у ног Хэла. Хэл шарахнулся от вспыхнувшего масла, обжигавшего лицо, но собрался и перескочил через огонь, чтобы добраться до Канюка.

Приземлившись на противоположной стороне, он быстро огляделся, однако Канюк исчез, а на него напали два моряка. Хэл перерубил у одного сухожилия протянутой руки с саблей. И тем же движением глубоко вогнал острие в горло второго.

Он снова огляделся. Огонь из разбитого фонаря разгорелся и по вантам пошел вверх, к реям. Сквозь огонь Хэл увидел, как у входа на трап, ведущий на корму, появилась Юдифь Назет. За ней шел Большой Дэниел, который легко, как подушку, нес на плече скинию Марии. Золотые ангелы на крышке сундука блестели в свете пламени.

Моряк набросился на Юдифь с пикой, и Хэл закричал от ужаса, видя, как острие ударило ее в бок под поднятой рукой. Оно разорвало тонкую ткань платья, но отскочило от надетой под платье кольчуги. Юдифь развернулась, как разгневанная пантера; сверкнул клинок, нацеленный противнику в лицо. Удар был нанесен с такой яростью, что острие вышло из черепа пирата с противоположной стороны, и тот упал к ее ногам.

Яростный взгляд Юдифь через заполненную людьми палубу встретился с взглядом Хэла.

— Иясу! — крикнула она. — Он исчез!

Между ними поднялось пламя, и Хэл крикнул через него:

— Иди с Дэниелом! Уходите с корабля! Отнесите скинию на «Золотой куст» в безопасность. Я найду Иясу!

Она не спорила, не колебалась — вместе с Дэниелом подбежала к борту и прыгнула на палубу «Золотого куста». Хэл начал пробиваться к трапу, чтобы спуститься на нижние палубы, где наверняка спрятали ребенка, но воины амадода под предводительством Джири пронеслись по палубе, помешав ему. Черные воины соединили щиты в прочный панцирь черепахи, выставили в щели пики, и пираты не устояли перед этим натиском.

В каждой битве наступает миг, когда ее исход становится ясен, и моряки с «Чайки» начали разбегаться под натиском воющих и прыгающих воинов. Они признали свое поражение.

«Я должен найти Иясу и унести его на „Куст“, прежде чем огонь доберется до порохового склада», — сказал себе Хэл и повернулся к бреши в полуюте, надеясь оттуда пробраться на нижние палубы. И в это мгновение его остановил знакомый рев.

Наверху, освещенный желтым пламенем, стоял Канюк.

— Кортни! — ревел он. — Ты это ищешь?

Голова его была обнажена, спутанные рыжие волосы упали на лицо. В правой руке он держал абордажную саблю, в левой — Иясу. Канюк высоко поднял его, и ребенок закричал от ужаса. На Иясу была только тонкая ночная рубашка, подоткнутая на поясе, и он отчаянно болтал коричневыми ногами в воздухе.