Стихи о Первой мировой войне

Внешне стихи Унгаретти выглядели разрывом с классической итальянской метрикой, с тональностью, с самим словарем, свойственным поэзии XIX века. При этом автор решительно заявлял о себе как о человеке традиции. В самом деле, от внимательного слуха не могли утаиться интонации Джакомо Леопарди; да и сама главная тема — человек перед лицом вечности-бездны, вечности-круговращенья, не озаряемой никакой эсхатологической надеждой, — восходила непосредственно к автору «Ночной песни пастуха» и «Последней песни Сафо». Впрочем, у Унгаретти тема вечности обогащена таким острым чувством мгновения, какое мог дать только опыт XX века и, особенно, опыт новой войны с ее орудиями «крупных оптовых смертей» [4]. А найти художественные средства для отражения этого опыта поэту также помогла традиция, хотя и весьма далекая от его родной культуры: только что открытая Европой традиция японских хайку.

Давным-давно…

Высота 141, 1 августа 1916 г.

У лесана склоне пологомкак в кресле уютномбархат зеленыйА мне бы вздремнутьненадолгов том далеком кафев тиши приглушенного светатакого как эта

луна[5]

Мироздание

Деветаки, 24 августа 1916 г.

Из моряя себе смастерилсвежий прохладныйгроб

Одиночество

Санта-Мария-Ла-Лонга, 26 января 1917 г.

…Но крики моимолниямиударяяв глухой колокол

небаОттуда свергаютсяв ужасе

Преображение[6]

Верса, 16 февраля 1917 г.

Спиною прилегк кургануобронзовелого стогаОстрою мукойпышет вскипаяжирная бороздаЧую как голос земли

в моих откликается венахЧую себяв следящих за переменами небаосторожных глазахчеловека с лицом иссеченнымточно кора шелковицычто руки его обрезаютЧую себяпод мальчишескими глазамиплодомрдеющим горячов саду оголенномЧую себя тучей

солнца пронзенной лучомЧую себя раствореннымв поцелуечто меня испиваети усыпляет

«Светлые ночи были единым рассветом»

Евгений Солонович об антологии «Первая мировая война в стихах итальянских поэтов»

Книга вышла в Италии к восьмидесятилетию окончания Великой войны. Заглавие подсказала составителю, известному критику Андреа Кортелессе, строчка Эудженио Монтале из сборника «Раковины каракатиц». Успевшая за двадцать лет стать библиографической редкостью, уникальная эта книга приобрела в нынешнем году актуальность, на какую Андреа Кортелесса и автор предисловия Марио Изненги, едва ли рассчитывали. Можно по-разному относиться к тематическим собраниям литературных текстов, но антология «Первая мировая война в стихах итальянских поэтов», заявленная в подзаголовке книги, обещала встречу с участниками кровопролитных сражений, чьи имена успели прогреметь до войны (Габриеле Д’Аннунцио, Филиппо Томмазо Маринетти) или уже по ее окончании, не всегда сразу, пополнили список самых известных европейских писателей (Джузеппе Унгаретти, Клементе Ребора, Карло Эмилио Гадда).

Чтобы представить масштаб более чем пятисотстраничной книги, достаточно привести заголовки лишь части ее разделов: «Предыстория. Ожидаемая война», «Война-праздник», «Война-единение», «Война-осмысление», «Война-безумие», «Война-трагедия», «Война-скорбь».

Многие из поэтов уходили на фронт добровольцами, движимые патриотическим порывом и отчасти подготовленные к этому шагу воинственными манифестами футуристов, воспевавших войну как «единственную гигиену мира». Если бы только манифестами! «Война прекрасна! — писал в предвоенные месяцы поэт Коррадо Говони. — Да здравствует война!» Чтобы отразить тогдашние настроения в стране, Андреа Кортелессе, казалось бы, достаточно было процитировать в книге эти строки, но он не ограничился ими, приведя в своей антологии полный текст стихотворения, в котором falci-atrici (комбайны) рифмовались с mitragliatrici (пулеметами), в котором поэт призывал людей отказаться от «ханжества» и не горевать по поводу «сотен разрушенных домов» и, обращаясь к будущему солдату, цинично спрашивал:

И что с того, что завтра,что скоро ты умрешь?[7]