100. «Я быть хочу один, когда я сплю…»
Я быть хочу один, когда я сплю.Ведь так легко подслушать, подсмотреть,Что больше света темноту люблю,Что мне отрадно будет умереть.Плотского плена довершая круг,Я отразился в сумраке души.И всходит утром солнце и испуг:Два светоча в мучительной глуши.Еще живу. Еще я взаперти.В борьбе с собой о стены мысль стучит.Но лишь во сне на верном я пути,Где всё в едином сокровенно спит.101. «Пройдет, пройдет и это лето…»
Пройдет, пройдет и это летоИ подтвердит, что я чужой,Что с солнечного парапетаЛечу в извечный мрак ночной.Лечу сквозь чернозем, сквозь камень,Морей, планет и крови бег,Сквозь нежности пугливый пламень,Сквозь мудрости тишайший снег.Но лет следя и повторяяВсё тот же заданный урок,Порой в себе я постигаюОгня бессмертного намек.Здесь, по пути, на этом ложе —В объятьи трепетном земном —О, как мучительно мы схожиС великим солнечным огнем!102. «Я вновь у запертых дверей…»
Я вновь у запертых дверейСтучусь к Тебе. Стучуся к Ней.И Ты — Она… И ты лишь бред,Пороши дым, пороши след…Что жизнь? Узорчатый платок,Судьбы завеса и замок.Зачем легка, зачем светла?И дышит, дышит смерти мгла.И как развеять эту муть,Понять молчанье, ночь, и путь,И ход звезды, и крови бег,И вскрики сердца в сон и в снег?Прорывы туч… Осколки дня…О, ветер, ветер, жизнь моя!103. «Давно иссяк. Давно устал…»
Давно иссяк. Давно усталУгрюмый ветхий дом.И кто б ни шел, идет вдвоем,Входя в померкший зал.И стол, и жестких стульев рядКосятся в зеркала.И по углам судьбы метлаСметает сор утрат.Уж снова ночь. За тишинойРастерт безликий гул.Ты только тень. Зачем на стулСадишься предо мной?О чем молчишь? Зачем темно?Что слышим? Что поймем?Вот дрогнул ночи водоем.Вот заглянул в окно.Окно дрожит… Рванулось ввысь…Летит… весь дом летит…Чей это крик? Чей с гулких плитБезумный крик: очнись?Чей это конь умчался вскачь?Так дайте ж свет скорей!И бег в свечах… И стук дверей…И плач, и плач, и плач…104. «Давно, давно в беспамятстве, в болезни…»