Ты говоришь: моя душа — загадка, Моей тоски причина не ясна; Ко мне нежданно, словно лихорадка, По временам является она. Загадки нет. И счастье, и страданье, И ночь, и день — всё, всё тобой полно, И без тебя мое существованье Мне кажется бесцветно и смешно. Когда тебе грозит болезнь иль горе, Когда укор безжалостный и злой Читаю я в твоем холодном взоре, Я падаю смущенною душой. Но скажешь ты мне ласковое слово — И горе всё куда-то унесло… Ты — грозный бич, карающий сурово, Ты — светлый луч, ласкающий тепло.
252 Когда, в объятиях продажных замирая,
Когда, в объятиях продажных замирая, Потушишь ты огонь, пылающий в крови, — Как устыдишься ты невольных слов любви, Что ночь тебе подсказывала злая! И целый день потом ты бродишь сам не свой, Тебя гнетет воспоминанье это, И жизнь, как день осенний без просвета, Такою кажется бесцветной и пустой! Но верь мне: близок час! Неслышными шагами, Не званная, любовь войдет в твой тихий дом, Наполнит дни твои блаженством и слезами И сделает тебя героем и… рабом. Тебя не устрашат ни гнет судьбы суровой, Ни цепи тяжкие, ни пошлый суд людей… И ты отдашь всю жизнь за ласковое слово, За милый, добрый взгляд задумчивых очей!
253. БЕССОННИЦА
Проходят часы за часами Несносной, враждебной толпой… На помощь с тоской и слезами Зову я твой образ родной! Я всё, что в душе накипело, Забуду, — но только взгляни Доверчиво, ясно и смело, Как прежде, в счастливые дни! Твой образ глядит из тумана; Увы! заслонен он другим — Тем демоном лжи и обмана, Мучителем старым моим! Проходят часы за часами… Тускнеет и гаснет твой взор, Шипит и растет между нами Обидный, безумный раздор… Вот утра лучи шевельнулись… Я в том же тупом забытьи… Совсем от меня отвернулись Потухшие очи твои.