Времени все меньшеВсе тропинки ужеНет прекрасных женщинВоздух пахнет хужеВсе мужчины — трусыЗа спиной — злодеиСкушны все ЭльбрусыВсе подруги — змеиНе доверь и братуА тем паче — бабеХодишь по канату.В молоке — быть жабе.У любой столицыТы равно — прохожий(И Москва-девицаСюда входит тоже)Не предаст лишь пуляТихая и злаяЭх ты моя гуляПуля дорогая…Бога тоже нетуЛишь интеллигентыВерят в басню этуДа еще студентыНет уже обманаВам — Лимонов бедныйОттого так раноСтали злой и вредный.
Фрагмент
. . . . . . . . . . . . .Мы рот открыв смотрели на пейзажиНа города на бледные моряВ морях порой киты плескались дажеГлазами темно-синими горяВ зеленых льдах веселые пещерыВ руинах замков музыка и светПрекрасных дам сжимают кавалерыВедя порнографический балетС журналом мод в кустах лежат сатиры.Ив Сен-Лоран наброшен на бедроИ попки нимф похожие на лирыСреди камней расставлены хитро…С подводной лодки спущен желтый яликНа тонкой мачте бьется черный флаг(Гляди на весла! О, Жолковский Алик,Сейчас взлетят, с волны сдирая лак!)То Фантомас в компании блондинкиСпешит брильянты закопать в атоллНо вдоль луны (Здесь крупный план корзинки!)Воздушный шар с полицией прошелВниз Шерлок Холмс сигает с парашютомОн курит трубку не снимая плащА Робинзон, откушавший шукрутом,Следит за всем, труба торчит из чащ…. . . . . . . . . . . . . .Мы рот открыв смотрели с РобинзономНа облака, на тучные стадаДышали морем, дымом и озономИ Пятниц приручали иногда…. . . . . . . . . . . . .В зеленых льдах… (Реши, профессор Алик,Кто повлиял? Бодлер или РембоИли Жюль Берн?) букашкой видит яликВ козлиной юбке Робинзон с трубо…
И все провинциальные поэты…
И все провинциальные поэтыУходят в годы бреды ЛетыСтоят во вдохновенных позахЕдва не в лаврах милые и в розахРасстегнуты легко их пиджакиЗавернуты глаза за край рассудкаКогда-то так загадочно и жуткоСтоят на фоне леса иль рекиГде вы ребята? Кто вас победил?Жена, страна, безумие иль водка?Один веревкой жизнь остановилДругой разрезал вены и уплылАркадий… Ленька… Вовка…