Читаем Стихотворения полностью

Горит звезда, дрожит эфир,Таится ночь в пролеты арок.Как не любить весь этот мир,Невероятный Твой подарок?Ты дал мне пять неверных чувств,Ты дал мне время и пространство,Играет в мареве искусствМоей души непостоянство.И я творю из ничегоТвои моря, пустыни, горы,Всю славу солнца Твоего,Так ослепляющего взоры.И разрушаю вдруг шутяВсю эту пышную нелепость,Как рушит малое дитяИз карт построенную крепость.1921

«Играю в карты, пью вино…»

Играю в карты, пью вино,С людьми живу – и лба не хмурю.
Ведь знаю: сердце все равноЛетит в излюбленную бурю.Лети, кораблик мой, лети,Кренясь и не ища спасенья.Его и нет на том пути,Куда уносит вдохновенье.Уж не вернуться нам назад,Хотя в ненастье нашей ночи,Быть может, с берега глядятОдни, нам ведомые очи.А нет – беды не много в том!Забыты мы – и то не плохо.Ведь мы и гибнем, и поемНе для девического вздоха.1922

Автомобиль

Бредем в молчании суровом.Сырая ночь, пустая мгла,И вдруг – с каким певучим зовомАвтомобиль из-за угла.Он черным лаком отливает,
Сияя гранями стекла,Он в сумрак ночи простираетДва белых ангельских крыла.И стали здания похожиНа праздничные стены зал,И близко возле нас прохожийСквозь эти крылья пробежал.А свет мелькнул и замаячил,Колебля дождевую пыль…Но слушай: мне являться началДругой, другой автомобиль…Он пробегает в ясном свете,Он пробегает белым днем,И два крыла на нем, как эти,Но крылья черные на нем.И все, что только попадаетПод черный сноп его лучей,Невозвратимо исчезаетИз утлой памяти моей.Я забываю, я теряю
Психею светлую мою,Слепые руки простираюИ ничего не узнаю:Здесь мир стоял, простой и целый,Но с той поры, как ездит тот,В душе и в мире есть пробелы,Как бы от пролитых кислот.1921

Вечер

Под ногами скользь и хруст.Ветер дунул, снег пошел.Боже мой, какая грусть!Господи, какая боль!Тяжек Твой подлунный мир.Да и Ты немилосерд.И к чему такая ширь,Если есть на свете смерть?И никто не объяснит,Отчего на склоне летХочется еще бродить.Верить, коченеть и петь.
1922

«Странник прошел, опираясь на посох…»

Странник прошел, опираясь на посох, —Мне почему-то припомнилась ты.Едет пролетка на красных колесах —Мне почему-то припомнилась ты.Вечером лампу зажгут в коридоре —Мне непременно припомнишься ты.Что б ни случилось, на суше, на мореИли на небе, – мне вспомнишься ты.1922

Порок и смерть

Порок и смерть! Какой соблазн горитИ сколько нег вздыхает в слове малом!Порок и смерть язвят единым жалом,И только тот их язвы убежит,Кто тайное хранит на сердце слово —Утешный ключ от бытия иного.1921

Элегия

Перейти на страницу:

Похожие книги

Недосказанное
Недосказанное

Свободны от связи, но не друг от друга… Пришло время выбрать на чьей ты стороне… Внешне Разочарованный дол – это тихий английский городишко. Но Кэми Глэсс известна правда. Разочарованный дол полон магии. В давние времена семья Линбернов правила, устрашая, наводя ужас на людей с целью их подчинения, чтобы убивать ради крови и магических сил. Теперь Линберны вернулись, и Роб Линберн собирает вокруг себя чародеев для возвращения городка к старым традициям. Но Роб Линберн и его последователи – не единственные чародеи Разочарованного дола. Необходимо принять решение: заплатить кровавую жертву или сражаться. Для Кэми это больше, чем простой выбор между злом и добром. После разрыва своей связи с Джаредом Линберном она вольна любить кого угодно. И кто же будет ее избранником?

Нина Ивановна Каверина , Сара Риз Бреннан

Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Поэзия / Cтихи, поэзия / Стихи и поэзия
Горний путь
Горний путь

По воле судьбы «Горний путь» привлек к себе гораздо меньше внимания, чем многострадальная «Гроздь». Среди тех, кто откликнулся на выход книги, была ученица Николая Гумилева Вера Лурье и Юлий Айхенвальд, посвятивший рецензию сразу двум сиринским сборникам (из которых предпочтение отдал «Горнему пути»). И Лурье, и Айхенвальд оказались более милосердными к начинающему поэту, нежели предыдущие рецензенты. Отмечая недостатки поэтической манеры В. Сирина, они выражали уверенность в его дальнейшем развитии и творческом росте: «Стихи Сирина не столько дают уже, сколько обещают. Теперь они как-то обросли словами — подчас лишними и тяжелыми словами; но как скульптор только и делает, что в глыбе мрамора отсекает лишнее, так этот же процесс обязателен и для ваятеля слов. Думается, что такая дорога предстоит и Сирину и что, работая над собой, он достигнет ценных творческих результатов и над его поэтическими длиннотами верх возьмет уже и ныне доступный ему поэтический лаконизм, желанная художническая скупость» (Айхенвальд Ю. // Руль. 1923. 28 января. С. 13).Н. Мельников. «Классик без ретуши».

Владимир Владимирович Набоков , Владимир Набоков

Поэзия / Стихи и поэзия / Поэзия