Читаем Стихотворения полностью

Чего желаю я на сей земле?С тобою быть вдвоем на сей земле.Тебя целую, это чтоб сказать                                      и услыхать в ответ…Ты больше не дитя, но как дитяПровидишь тайны, хоть ты не дитя.Так постели постель, чтоб я тебе сказал                                      и услыхал в ответ…Обет мой на твоей руке в кольце златом,Обет твой у меня на шее в цепи золотой,Еще один разок хочу тебе сказать                                      и раз и навсегда узнать ответ.

УМЕРШИХ ВОСКРЕШАТЬ

(Перевод И. Озеровой)

Умерших воскрешатьНе колдовство — искусство.Не каждый мертвый — мертв:Подуй на уголек —Раздуешь жизни пламя.И оживет забытая беда,И зацветут засохшие надежды.Своим пером его освоив почерк,Естественно, как собственную, ставьЕго автоматическую подпись.Хромай, холь он хромал,Как клялся он, клянись.Он черное носил — ходя лишь в черном,Подагрой он страдал —
Страдай подагрой ты.Интимные безделицы копи —Перчатку, плащ, перо…Вокруг вещей привычныхПострой привычный домДля страшного жильца.Ему даруя жизнь, остерегайсяМогильного пристанища его,Чтобы оно теперь не опустело.Завернутый в его истлевший саван,Сам место ты свободное займешь.

ЛАТНИКИ НА ГРАНИЦЕ

(Перевод И. Озеровой)

Готы, гунны, вандалы, исаурианские горцы,
Римляне не по рожденью, а по случайности службы,Знаем мы все так мало (больше мы знать не хотим)О Метрополисе странном: о храмах его со свечами,Сенаторах-педерастах, облаченных в белые тоги,Спорах на ипподроме, кончающихся резней,О евнухах в пышных салонах.Здесь проходит граница, здесь наш бивак и место,Бобы для походной кухни, фураж для наших конейИ тяжесть римских доспехов. Ну, хватит! Лишь тот из нас,Кто в сумасшедшей скачке, достав тетивой до уха,Вбивает тяжелые стрелы в чеканные латы персов,Пронзая насквозь доспехи, успех завершая копьем, —Лишь тот достоин почета, достоин нашей любви.Меч свой в ножны вложить властно велел Христос
Святому Петру, когда стража их превзошла числом.Тогда и была дана Святому Петру возможностьСловом поднять толпу, на помощь ее призвать.Петр нарушил обет и от Христа отрекся.У нас за случай такой — забрасывают камнями,А не возводят в сан…Ни веры, ни истины нет, ни святости в Церкви Петровой,А справедливости нет ни во дворце, ни в суде.Священнику все равно, что мы продолжаем дозоромПосменно стоять на валу. Достаточно нам вместо бога,Чтоб на хоругви дракон от ветра распахивал пасть.Сердце империи — мы, а не этот облупленный город:Гнилому дереву жизнь продлевает только кора.

СЕЛЬСКИЙ ОСОБНЯК

(Перевод И. Озеровой)

Перейти на страницу:

Все книги серии Р. Грейвз. Собрание сочинений в 5 томах

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия
В Датском королевстве…
В Датском королевстве…

Номер открывается фрагментами романа Кнуда Ромера «Ничего, кроме страха». В 2006 году известный телеведущий, специалист по рекламе и актер, снимавшийся в фильме Ларса фон Триера «Идиоты», опубликовал свой дебютный роман, который сразу же сделал его знаменитым. Роман Кнуда Ромера, повествующий об истории нескольких поколений одной семьи на фоне исторических событий XX века и удостоенный нескольких престижных премий, переведен на пятнадцать языков. В рубрике «Литературное наследие» представлен один из самых интересных датских писателей первой половины XIX века. Стена Стенсена Бликера принято считать отцом датской новеллы. Он создал свой собственный художественный мир и оригинальную прозу, которая не укладывается в рамки утвердившегося к двадцатым годам XIX века романтизма. В основе сюжета его произведений — часто необычная ситуация, которая вдобавок разрешается совершенно неожиданным образом. Рассказчик, alteregoaвтopa, становится случайным свидетелем драматических событий, разворачивающихся на фоне унылых ютландских пейзажей, и сопереживает героям, страдающим от несправедливости мироустройства. Классик датской литературы Клаус Рифбьерг, который за свою долгую творческую жизнь попробовал себя во всех жанрах, представлен в номере небольшой новеллой «Столовые приборы», в центре которой судьба поколения, принимавшего участие в протестных молодежных акциях 1968 года. Еще об одном классике датской литературы — Карен Бликсен — в рубрике «Портрет в зеркалах» рассказывают такие признанные мастера, как Марио Варгас Льоса, Джон Апдайк и Трумен Капоте.

авторов Коллектив , Анастасия Строкина , Анатолий Николаевич Чеканский , Елена Александровна Суриц , Олег Владимирович Рождественский

Публицистика / Драматургия / Поэзия / Классическая проза / Современная проза