Читаем Стихотворения Часть 1 полностью

Поет в лугах задумчивое солнце -

Спокойствие в нем видно зацвело.


8.10.1987


***


Мы много лет живем с тобой,

Под этой крышею вдвоем,

И не всегда мой дорогой,

Свою любовь мы бережем.

А помнишь, письма мне писал,

Из сотен милых, нежных слов?

Ты их из сердца доставал,

И нет прекраснее даров.


А, помнишь, поезд, бросив свой,

Ко мне в вагон ты прибежал,

А поезд твой махнул рукой.

Ты от него, мой муж, отстал?

А, помнишь, глядя на меня,

Вонзил топор ты в свою ногу,

И с дерева снимал меня

Для фотографии подолгу?


А возвращаясь из кино,

Ты на руках меня носил.

Но это было так давно,

А вот теперь и нет тех сил.

Ты – моя первая любовь,

Ты – сердцу моему награда,

И рада я, что вновь и вновь,

Ты постоянно где-то рядом.


9.01.1987


***


Бабушка, прости меня родная,

Потревожила сегодня я твой прах.

В жарких спорах, с речью выступая,

О тебе сказала впопыхах.


Ты ко мне явилась этой ночью,

Лет пятнадцать нет тебя со мной.

Говорить и с кем, о жизни прочной

Я пыталась, только не с тобой.


В этом мире, вроде бы ученом,

Нет тебе по такту – равных – нет,

Этот мир слегка пере – ученый,

И не видно, где здесь мрак, где свет.


Ты жила, где грамоту не знали -

В прошлом веке, в нашем – без врагов.

А лечить могла – о, это все признали,

Жаль, на свете нет твоих шагов.


Добротой и тактом понимала,

Ты все то, что многим не понять,

А ученость ты не занимала -

Ты душой могла весь мир объять.


1987


***


Приехала метелица,

И по дорогам стелется,

С поземкой, жгучим ветерком,

Частенько крутится волчком.

Деревьям красоту не дали,

Друзья их молча пролетали,

Они в столице разрезвились,

И по пустым каткам катились.

Метут друзья по улице,

Столицею любуются,

Впиваются в воротники,

Как будто банные листки.

Верхом садились на машины,

От них поскрипывали шины,

Пути все были им открыты,

И снегом улицы забиты.

Вот памятник, снижают шаг,

И молча обметают прах.

Им слабо видно через мглу,

Лишь очертанья МГУ.

А небо серой мглой покрыли,

И в нем Останкино укрыли.

На самолеты дружно сели -

Морозить дальше полетели.


1987


***


Гладиолусы зеленые

распустились на ветвях,

И деревья, в меру стройные,

изменились на глазах.


Очень милые бутончики,

чуть проснувшихся листов,

И похожи листьев кончики,

на раскрытый клюв птенцов.


Только их деревьям -

матушкам прокормить легко листки,

Как волне бежать по камушкам,

их пути всегда легки.


Прихожу я, к их беспечности

посидеть на берегу,

И вдыхаю воздух вечности,

и снимает лес беду.


Вспоминаю день Победы,

огонь вечный сквозь звезду,

Он возносит искры света

для салюта в черноту.


И мерцали эти искры

в поднебесной вышине,

В честь загубленных на Истре,

в честь погибших на войне.


И сходились все живые

посмотреть салютный блеск,

Разносился над землею

от салюта звонкий треск.


Набегал могучий ветер,

холодом пронзал людей,

Искрами в народ он метил,

и в лесах шумел быстрей.


День Победы был вчера,

а сегодня тишина,

И бурлит моя река,

и спокойно спит листва,


И ко мне с небес спустилась

синеглазая мечта,

Вся спокойствием укрылась -

не растает до утра.


1987


***


Детство, отрочество, юность -

Белой черемухи цвет.

Беды, разлуки, заботы -


Их еще нет, нет, нет.


В детские пухлые годы

В пышных волосиках бант,

Только и было заботы,

Где разместить кукол стан,


Стоило, чуть подрасти ей,

Руки белы от мелков.

Вей ветерочек, вей, вей

Ноги стройней от прыжков.


Прыгалки, куклы. Подружки…

Белой черемухи цвет

Падал на детства подушки.

Брезжил отрочества свет.


Бантик растаял бесследно,

Зеркало манит их в плен.

Страсти: что модно, что бедно,

Кто что одел, кто же смел.


И телефонная трубка

Прыгает часто к ушам,

Тают тихонько минутки,

Трудно вернуться к делам.


Что-то меняется в детях.

Белой черемухи цвет

Ветер в девчонке приметил

В темной косе место лент.


17.05.1987


***


Вязкий воздух согрет теплом,

Листья стихли под желтым налетом,

То пыльца своим первым полетом

Говорила:

– Знакома с цветком.

Проревел самолет над землею,

Что знаком с небесами, грозой,

Что в ладах он с богемной средою,

И унес свои связи с собой.

Я молчу,

похвалиться мне нечем,

И тиха, как вода без волны,

С чайкой дружбу не водит кречет,

Мои мысли покоем полны.

Суета из сует земная:

Знать про все и бывать везде,

Не под силу мне жизнь такая,

Я подобна зеленой листве.


1987


***


Русая Русь только осенью русая.

Милая Русь, ты всегда златоустая.

Я пред тобой, как русиночка малая,

И от красы твоей чуточку шалая.

Русь, моя Русь, моя добрая девица,

Косы твои по земелюшке стелятся.

девица милая, простоволосая,

Ходишь по травушке, ноженьки босые.

Рада я видеть тебя златокудрую,

Очень красивую, с мыслями мудрыми.


1987


***


Не замерзай, моя Россия,

В морозном инее снегов,

Твоя немеркнущая сила

Воспрянет в зареве веков.


Еще сильны у нас морозы,

И мало снега на сосне,

Убереги деревьев слезы,

Чтоб им оттаять по весне.


Не промерзайте, корни жизни,

В холодных солнечных лучах,

Весна придет в края отчизны,

Очнется в девичьих очах.


Еще морозами лютует

Зима, на холод есть права,

Она ветрами в поле дует,

Под снегом ежится трава.


Не замерзай, моя Россия,

Придет весна в края Кремля,

И оживет земная сила,

И расцветет моя Земля!


1987


***


Братец мой из русской сказки:

Чуть наивен, добрый, тих,

Не менял он в жизни маски,

То, что смог, то и постиг.


Он метался по Союзу:

То в любимый Ленинград,

То к проливу Лаперузо,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сияние снегов
Сияние снегов

Борис Чичибабин – поэт сложной и богатой стиховой культуры, вобравшей лучшие традиции русской поэзии, в произведениях органично переплелись философская, гражданская, любовная и пейзажная лирика. Его творчество, отразившее трагический путь общества, несет отпечаток внутренней свободы и нравственного поиска. Современники называли его «поэтом оголенного нравственного чувства, неистового стихийного напора, бунтарем и печальником, правдоискателем и потрясателем основ» (М. Богославский), поэтом «оркестрового звучания» (М. Копелиович), «неистовым праведником-воином» (Евг. Евтушенко). В сборник «Сияние снегов» вошла книга «Колокол», за которую Б. Чичибабин был удостоен Государственной премии СССР (1990). Также представлены подборки стихотворений разных лет из других изданий, составленные вдовой поэта Л. С. Карась-Чичибабиной.

Борис Алексеевич Чичибабин

Поэзия
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия