Не нам в Тинтажеле услышать герольда,Развалины башен и тучи в крови.Мы смерть свою на море пили, Изольда,А пенная память пьянее любви.Усыпали звезды бессонное ложе,На душные розы ты медлишь возлечь.Изольда, Изольда, меж нами положенЗапрет Корнуэла — пылающий меч.Зачем ты металась и песней горела?Жестокая сердце пронзила стрела.Я к сердцу прижал лебединое тело,И звездная буря меня понесла.Мы столько столетий скитаемся по льдуСквозь снежную пыль и клубящийся сон,Но кто бы узнал королеву ИзольдуВ камнях и парче византийских икон?Ты смотришь сквозь темень в тяжелом соборе,Как слезы твои, оплывает свеча,А в сердце стучится косматое море,И царский багрец упадает с плеча.Мучительной песне я верен отныне,Она заблудилась в тенетах времен.Недолго тебе, неутешной княгине,Кукушкою клясть половецкий полон.Туда, где нет больше ни мук, ни разлуки,Где память творит нескончаемый суд,Ты тянешь свои обреченные руки,Пока нас широкие сани несут.Березы и елки сбегают навстречу,Шарахнулся заяц, мелькнувший едва,Врубаются сабли в гортанную сечу,И ханский фирман разрывает Москва.Столетья бегут, и мужает Россия,Далёко петровские стружки летят.Октябрьские зори восходят впервые,И новые звезды сверкают, как сад.А в этом саду наливается слово,Качается Сирин в изгибах ветвей,И всходит, как солнце для мира слепого,Бессмертное сердце Отчизны моей!1923
41. «Широко раскинув руки…»
Широко раскинув рукиИ глаза полузакрыв,Слышишь ты иные звуки,Видишь город и залив.Облака возводит зодчий,Тихо бродит вал морской…Серебристый невод ночи,Пенье сфер и голос мой.Огонек сухой и сирый,Страстных дум летучий прах,Тетива нетленной лирыВ смертных пламенных руках.На ветру, ночном и диком,Тростником сгораешь тыИ венчаешь легким вскрикомВысоту и срыв мечты,Чтоб в зрачках светло-зеленых,Где обрывки сна скользят,Видеть радугу на склонах,Дымный пруд и свежий сад.Чтоб, дыша светло и жадноСчастьем, выпитым до дна,Протянуть, как Ариадна,Сердцу нить веретена.1923
42. «Летят дожди, и медлит их коснуться…»
Летят дожди, и медлит их коснутьсяКосых лучей холодная рука,А солнце уж не в силах улыбнутьсяСквозь остывающие облака.Как хороши желтеющие клены!Накинь платок. Через вечерний садПосмотрим на бегущие вагоныИ за рекой протянутый закат.За каждый лист, летящий нам на плечи,За первый лед, за песню до конца,За тихий час у говорливой печиТак благодарны осени сердца!И если ты забыть уже не в силах,Ты можешь улыбнуться и простить,Напрасных встреч, томительных и милых,Наш листопад — последний, может быть…1923