Повозка за повозкою,дорогой и напрямкина ярмарку Быковскуюедут степняки.Бежим, сцепившись за руки,розово пыля.В пыли до самой ярмаркиполынная земля.На ярмарку скорей, на ярмарку!У мельницы паровойнегде упасть яблоку.Говор. Рев. Вой.Протискиваемся с опаскою —ноги береги!Дегтярной душат смазкоювстречные сапоги.Снуют цыгане страшные,прилавки стали в ряд,диковинами раскрашеннымиони пестрят.А мужики степенныепьют квас. —Один назлоплеснул остатки пенные —нам цыпки обожгло.Под оглоблями длиннымискользили между возов,свистульками глинянымидаем условный зов.А петушки на палочках!От них не отойдешь.Как на ветлах галочьих,вспыхивает галдеж.И вдруг закружилось перед глазами, пересохло во рту.На конях и на лодочках кружатся. И нас укачало.Сгреб нас высокий старик и прижал к животу:«Кататься охота?Крутить полезайте сначала!..Кто не хочет — убирайся отсель!Охочий — три раза крутить,на четвертый — кататься бесплатно…»Кричала,звала разноцветная карусель.Мы недоверчиво мямлили: «Кабы так-то!» — «Вот ладно!..»И так,как нам назначено,по третьему звонку,мы крестовину раскачиваем,как лошади на току.«Пошла!» — кричим.И кружится!Нам хорошо уже —играется,и дружится,и праздник на душе.Потом внизу мы выбраликто лодку, кто коня.И домане выбранилиза этот день меня.Крутитьмне больше нравилось —внизу тошнит слегка.Я взял себе за правило:других кружить пока.Кружили — дух захватывало;и славили житье,честнозарабатываявеселие свое…В двадцать восьмом всё это было, помнится.Зачем припомнил это, не пойму.Да! Замечаю: голова не клонится,не кружится — катаюсь, как в дыму.То на коне лечу, а то на лодочке,смеюсь себеи наверх не спешу.И улыбнусь то Людочке, то Олечке.«Сильней! Сильней крутите!» —сам прошу.Я нахожу себе уловки разные,и лица все сливаются в одно.Привык, и не тошнит меня. Всё праздную,хоть помню: наверх мне пора давно.Хозяин мой — страна,— забыл я что-то.Катаюсь я — идут за днями дни…Гони меня —заставь крутить до пота.Гони меня,гони меня,гони!