Январь восемьсот девяносто шестого.За тюремной решеткой не спит человек.Он ходит по камере, снова и сноваобдумывает подступающий век.«Тюрьма?! — он по стенке постукал лукаво.Да, есть неудобства… Но время не ждет.Работать! Работать! Нет у нас правана передышку. Схватка грядет!»Волна нарастает, не знавшая спячки,крепчает. Задача ясней и сложней.Гудят по стране забастовки, и стачкивсё яростней, определенней, дружней.Рабочим необходима учеба,склонились над книгой чубатые лбы.Объединились, как первая проба,кружки в Петербурге «Союзом борьбы».«Работать!» Ну что там тюремные стены,он видит Россию, людские сердца.Видны ему, как никому, перемены,он видит, как крепнет начало конца.Он видел: орел пошатнулся двуглавый,и Зимний уже на себя-не похож,и коридор канцелярии главной —Невский — почувствовал нервную дрожь.Он видит:от фабрики Торнтона ширеволна забастовок идет по стране.Союзы возникли в Москве и в Сибири,в Ростове, Киеве, Костроме.Сквозь стены видна ему Волга родная,он мысленно видит с симбирской горы,как, землю и труд под себя подминая,идет капитал, молодой до поры.Поволжье —кулацкие цепкие пальцына горле бесправной, босой бедноты,пустые мешки безземельных скитальцев,детишек сведенные голодом рты.К Самаре, к Саратову — ниже по Волге, —всё дальше, к Царицыну мысль повела.Всё ходити взглядом внимательным, долгимглядит он под крыши Быкова села.Денисова видит под крышей амбара:Ефим не нахвалится сметкой своей,пока что не знает, слепой от угара,что кризис идет на степных королей!..Сквозь крыши, покрытые жгутником редким,он видит горящие гневом глаза.Он видит: в избе у Бабаева Федькив потемках потрескивает гроза.Присядь и молчи, самокруткой согрейся.Листовка советует, кличет, зовет!Всегда, проходя из Царицына рейсом,механик Варламов их Федьке сдает.Он видит: склонились, читают средь ночиМазуров, Бабаев, Степан Дремлюга,волнует их верное слово рабочих.Он видит товарищей.Видит врага.На Невском уже фонари погасили,он вел карандашный отточенный клин:«Развитие капитализма в России».Подумав, добавил:«Владимир Ильин».