Стихотворения и поэмы

Покроет    серебристый инейповерхность света и теней,пучки   могущественных линийзаставит он скользить по ней.Еще туманно,    непонятно,но калька первая снята,сейчас начнут   смещаться пятна,возникнут тени и цвета.И – неудачами      не сломлен,в таинственнейшей темнотеон осторожно,       слой за слоем,начнет снимать виденья те,

которым не было возврата,и, зеркало    зачаровав,заставит возвращаться к завтрадавно прошедшее вчера!Границы тайны расступаются,как в сказке «Отворись, Сезам!».Смотрите, видите?       Вот – пальцы,к глазам прижатые,        к слезам.Вот – женское лицо померклоизмученностью бледных щек,а зеркало –     мгновенно, мелькомвзгляд ненавидящий обжег.Спиною к зеркалу      вас любят,

вас чтут,   а к зеркалу лицомждут вашей гибели,         и губят,и душат золотым кольцом.Он видит мальчика в овале,себя он вспомнил самого,как с ним возились,        целовалиспиною к зеркалу – его.Лицом к нему –    во всем помеха,но как избавиться,       как сбыть?И вновь видение померкло.Рука с постели просит пить…Но мы не будем увлекатьсясюжетом детективных книг,

а что дадут     вместо лекарства –овал покажет через миг…И вдруг на воскрешенной ртутимольба уже ослабших руки стон:   – Убейте, четвертуйте,дитя оставьте жить! –          И вдруг,как будто нет другого средства –не отражать!     – сорвется вниз,ударится звенящем сердцемоб угол зеркало…         И жизньв бесчисленных зловещих сценахсебя  недаром заперла!

Тут был не дом,    тут был застенок, –и это знали зеркала.Все вышло!   С неизбежной смертьюугроз, усмешек, слез, зевот –ушло  все прежнее столетье!А отраженье –       вот –         живет…На улице темно,      ненастно,нет солнца в тусклой вышине.Отвозят    бедного фантастав дом на Матросской Тишине. –

А тебя давно почему-то нет. Но разве жалоба зеркало тронет? В какой же витрине тонет твой медленный шаг, твои серьги в ушах, твой платочек, наброшенный на голову? И экрану киношному, наглому дано право и власть тебя отобрать из других и вобрать. А меня обобрать, обокрасть. И у блеска гранитных камней есть такое же право. Право, нет, ты уже не вернешься ко мне, как прежде, любя. Безнадежная бездна, какой, ты подверглась! Фары машин, как желтые половцы, взяли тебя в полон. Полированная поверхность колонн обвела тебя вокруг себя. Не судьба мне с тобою встретиться. Но осталось еще на столе карманное зеркальце, где твое сверкало лицо, где клубилась волос твоих путаница. Зеркальный кружок из-под пудреницы меньше кофейного блюдца. В нем еще твои губы смеются, мутный еще от дыханья, пахнет твоими духами, руками твоими согрет!

Но секрет отражений ведь найден. Тот фантаст оказался прав: сколько вынуто было зеркал из оправ и разгадано! Значит, можно по слойку на день тебя себе возвращать, хоть по глазу, по рту, по витку со лба, какой перед зеркальцем свесился. Слоик снял – и ты смотришь так весело! Снял еще – слезы льются со щек. Что случилось тогда, когда слезы? Серьезное что-то? Ты угрюма – с чего? Вдруг взглянула задумчиво. Снял еще – ты меня будто любишь. А сейчас выжимаешь из тубы белую пасту на щетку. Вот рисуешь себе сердцевидные губы и лицо освежаешь пушком. Можно жить и с зеркальным кружком, если полностью нету. Так, возьмешь безделицу эту – и она с тобой может быть…–