Стихотворения и поэмы

Медленная, едва поворачивающаяся, гиппопотамья жизнь, стопудовую ногу с трудом из болота вытаскивая, знала свое на обсиженном месте тупое топтанье, двигалась, как подвигалась столетья стена китайская. Ее придерживал кучер – медальный царь-император, грузный комод в упряжке гремел дорожною утварью, столетний сип самовара, единственного аппарата из вида машин паровых, царил от утра до утра.

Как медленно, невыносимо, замедленной долгой съемкой на час повисая в воздухе, прохожий делает шаг! И воздух густ как варенье, тяжелый, липкий и емкий, и медленно раздувается суконный его пиджак. Жизнь! Млекопитающее, еще допотопной медленности! Ужас – с тобой равняться, секундами дольше лет. Ногу тянуть за ногой, из патоки вязкой след донести, медленно ногу вытаскивая, всасывается след…

Ракеты!  Сюда –дрожа и рыча,молнией вытянутого следа́ –скорость света,    скорость луча,скорее, скорее,    скорей сюда!Я опоздаю   (секунда одна),мне только эфирная     скорость годна,я должен за эту секунду поспетьс тобою увидеться,     песню спеть,побыть на Ямайке,     заехать на Рейн,за девять десятых секунды –       скорей!Скорость луча,    сюда, сюда,в тайфуны, в сирокко,     в муссоны, в пассаты!Я должен увидеть    сады и суда,Южные Штаты,    Кавказа стадаза восемь,  за семь    секундных десятых!Влетаю искринкой

    в радугу брызг.Земля,  кружись не стопо́рясь!Да здравствует риск,     диск искр!Да здравствует Новая Скорость!

Держите в руках быстроту – дороги железные нудны, автомобиль – улитка, тоннель – досадная щель. Сегодня даже в одну десятую долю секунды можно успеть миллион замечательнейших вещей.

1932

Стратостат «СССР»^*

В воздухе шарь, шар!

Шар созрел,     кожурою обтянутый тонко,и сентябрьским румянцем           звезды́ налился,и сорвался,    как яблоко,          как ньютоновка,не на землю,    а с ветки земли           в небеса!Отступал от гондолы         закон тяготения,не кабину,     а нас на земле затрясло.Вся Москва     и Воздушная академияотступала,     мелькала,         а небо росло.Им казалось,      что зелень –          это трава еще,это сделался травкой

         Сокольничий парк.Это был не Пикар –        это наши товарищипо совместной учебе,         по тысячам парт.Мы все    с замирающим сердцемфуражки    задрали наверхи тянемся     к стратосферцам,к втянувшей их      синеве.В том небе    никто еще не был,еще ни один     аппарат,и вот   в девятнадцатом небесоветские люди       парят.И в это   синейшее утроко мне   на ворот плащаупала   дробинка оттуда,как первая    капля дождя.Взлет стратостата      и бег шаропоезда[10],финиш машин,      перешедших черту, –

все это нами     ведется и строитсяв век,   набирающий быстроту.  Нам    не до стылого,  нам    не до старого.  Шар    растопыривай!  Небо    распарывай!  Юность    сквозная,  жизнь    раззадоривай, –  черт его    знает,  как это    здорово!Как я завидую     взвившейся радости!Я  как прибор      пригодился бы тут,взяли б меня     как радостеградусник.Чем я не спирт?      Чем я не ртуть?Эту глубокую,     темную ширья б,  как фиалку,       для вас засушил.

  Где ж это    виделось?  Где    хороводилось?  Нам это    выдалась  быстрая    молодость!  Молодость    вылета  в шумное    поле то,  в семьдесят    градусов  верхнего    холода!Чтобы повсюду       росли и сиялинашей эпохи      инициалы,будет написано      сверху небесздесь  и на блеске       заоблачных сфер –  смелости    С  свежести    С  скорости    С  и радости    Р.

Октябрь 1933

Ветер^*