Стихотворения и проза

— Что этоe- сказала она ему. — Ты, кажется, вообразил себе, что она говорит с тобой и говорит именно то самое, что придумало мое воображение…

— Да! Я говорю с ней, я не ошибаюсь — и я счастлив, невыразимо счастлив… Если б я только мог увидеть эти черты…

— Полно, полно! Уверяю тебя, что ты ошибся.

Маска старалась принять свой прежний тон, но он не удавался ей; смех ее дышал притворством.

— Нет! Никто не разуверит меня. Мне слишком хорошо известны звуки этого голоса, знакома эта рука… И как могло постороннее лицо знать мой романe..

— Нечего было знать — ты сам все рассказал мне; немного нужно было воображения, чтоб отгадать самой все остальное… А от нее разве я также не могла узнать всего этогоe Разве она не могла показать мне тебя здесь и поручить мнеe..

— Нет, нет, нет, Вера Николавна! Полноте…

Он не успел договорить, как в залу вошло голубое домино, которое Василий Михайлович встретил несколько времени назад с Околесиным; оно обратилось к даме Василия Михайловича и сказало:

— Votre mari vous cherche… il part… restez vouse {Ваш муж вас ищет. Вы остаетесьe (фр.).}

— Non, non… {Нет, нет… (фр.).}

Она пожала руку Василия Михайловича и тихо произнесла:

— В четверг я опять буду здесь…

— Но до четверга — целая неделя! — возразил было Василий Михайлович, но его уже не слыхали. Он простоял с минуту на одном месте, и когда маски исчезли у него из глаз, пошел в сени отыскивать шинель, довольный тем, что не попусту был в маскараде.

На другой день вечером он отправился к Околесину и нашел его сидящего в прекрасно убранном кабинете, перед камином с сигарой в зубах.

— А! Ломтев! — воскликнул он, вскакивая с места и обнимая приятеле. — Как мне жаль, что вчера я не успел хорошенько поговорить с тобой! Давно ты здесьe

— Только два дня.

— Зачем же ты не остановился у меняe..

— Благодарю тебя, но я боялся быть тебе в тягость.

— Какой вздор! Я был бы очень рад, и жена тоже; у нас есть комната совершенно лишняя, хоть в наймы отдавай; ты бы мог прекрасно в ней расположиться. И нам очень бы весело было втроем… Переезжай-ка!

— Нет, уже не стоит, зачем жеe Я здесь, может быть, не долго останусь.

— Эe Так ты принял предложение этого старика… как бишь его… о котором ты мое писалe

— Да… то есть, вот видишь, я еще не совсем решился… особенно со вчерашнего дня решение мое несколько поколебалось.

— Не с маскарада лиe Как это туда тебя занеслоe Ты, братец, меня так поразил… Ломтев в маскараде! Да никто из твоих знакомых не поверит этому, если рассказать.

— Я и сам дивлюсь, как у меня достало духа… Впрочем, я не раскаиваюсь…

— Уж не завел ли ты в эти два дня какой-нибудь интрижкиe Может, в губернии-то ты пообтесался…

— Нет, это продолжение моей старой истории… помнишьe..

— Старойe- произнес с расстановкой Околесин, припоминая, о чем говорит Василий Михайлович. — А! Вспомнил; это та девочка-то, к которой ты за очками ходилe..

— Да, только она теперь замужем.

— А знаешь ли чтоe Я по твоим письмам думал, что ты влюблен в ту девочку, которая за твоей матерью, во время ее болезни, ходила…

— В Катюe Нет! Я не переставал думать о той…

— Ну, что же, рассказывай; она подошла к тебе сама, была, конечно, очень довольна, что ты уезжал для нее, — ведь, надеюсь, что ты сказал, что ты для ее спокойствия уезжал — и еще больше довольна, что ты скоро возвратился… "будучи не в силах долее выносить с ней разлуку". Так лиe

— Ты совсем не так смотришь ва вещи. Это отнимает у меня охоту тебе рассказывать.

— Нет, нет, продолжай. Мне очень любопытно знать развязку этого приключения.

— Да развязки-то еще нет… и не будет. Это добродетельнейшая женщина в мире; она не изменит своим обязанностям…

— Ты в этом убежденe.. Не просила ли она тебя опять уехатьe

— Нет, я вижу, что она не хочет, чтобы ей приносили жертвы; она позволяет мне остаться, позволяет быть ее другом, но требует, чтобы я никогда не возмущал ее спокойствия словом любви… и я затаю ее в глубине души…

— Да уж коли она сама начала говорить тебе, коли предлагает тебе дружбу, так уже кончено! Ну, может ли существовать дружба между молодым человеком и хорошенькой женщинойe.. Ну, подошла ли бы она к тебе, если б была в самом деле добродетельнейшая женщина в мире, как ты говоришьe..

— Это ровно ничего не доказывает. Если она чувствует ко мне хоть немножко любви, то очень понятно, что ей хотелось знать, отчего я так скоро воротился, не охладела ли совершенно страсть моя или не обманывал ли я и не оставался ли в Петербурге… Притом же она вела разговор осторожно, не высказывалась долго и, наконец, не могла выдержать…

— Все это тебе так только кажется…

— Что же, по-твоему, мне делать должноe..

— Бухнуть при первом же свидании любовное объявление, сказать, что не чувствуешь себя способным к дружбе.

Долго еще Околесин давал Василию Михайловичу подобные наставления и, наконец, прощаясь с ним, сказал;

— Не советую тебе, любезный друг, пренебрегать и поездкой на юг: это здоровью твоему сделает пользу. Да и Катенька-то… знаешь, ведь богатая наследница, брат! Нужно быть практическим человеком…

— Неужели ты считаешь меня способным жениться из-за денегe..