Стихотворения. Поэмы. Пьесы

Тронул еле — волдырь на теле.Трубку из рук вон.Из фабричной марки —две стрелки яркиеомолниили телефон^{260}.Соседняя комната.        Из соседней              сонно:— Когда это?      Откуда это живой поросенок? —Звонок от ожогов уже визжит,добела раскален аппарат.Больна она!     Она лежит!Беги!   Скорей!      Пора!Мясом дымясь, сжимаю жжение.Моментально молния телом забегала.Стиснул миллион вольт напряжения.Ткнулся губой в телефонное пекло.Дыры   сверля      в доме,взмыв

   Мясницкую^{261}        пашней,рвя  кабель,     номерпулей   летел     барышне.Смотрел осовело барышнин глаз —под праздник работай за двух.Красная лампа опять зажглась.Позвонила!     Огонь потух.И вдруг    как по лампам пошло куролесить,вся сеть телефонная рвется на нити.— 67–10!Соедините! —В проулок!     Скорей!        Водопьяному в тишь!Ух!  А то с электричеством станется —под Рождество      на воздух взлетишь

со всей    со своей        телефонной            станцией.Жил на Мясницкой один старожил.Сто лет после этого жил —про это лишь —        сто лет! —говаривал детям дед.— Было — суббота…         под воскресенье…Окорочок…     Хочу, чтоб дешево…Как вдарит кто-то!..         Землетрясенье…Ноге горячо…      Ходун — подошва!.. —Не верилось детям,        чтоб так-то             да там-то.Землетрясенье?        Зимой?           У почтамта?!

Телефон

бросается

на всех

Протиснувшись чудом сквозь тоненький шнур,раструба трубки разинув оправу,погромом звонков громя тишину,разверг телефон дребезжащую лаву.Это визжащее,      звенящее этопальнуло в стены,        старалось взорвать их.Звоночинки      тыщей         от стен            рикошетомпод стулья закатывались           и под кровати.Об пол с потолка звоночище хлопал.И снова,     звенящий мячище точно,взлетал к потолку, ударившись об пол,и сыпало вниз дребезгою звоночной.Стекло за стеклом,        вьюшку за вьюшкойтянуло    звенеть телефонному в тон.Тряся

   ручоночкой        дом-погремушку,тонул в разливе звонков телефон.

Секундантша

От сна    чуть видно —         точка глазиголит щеки жаркие.Ленясь, кухарка поднялась,идет,   кряхтя и харкая.Моченым яблоком она.Морщинят мысли лоб ее.— Кого?    Владим Владимыч?!            А! —Пошла, туфлёю шлепая.Идет.   Отмеряет шаги секундантом.Шаги отдаляются…        Слышатся еле…Весь мир остальной отодвинут куда-то,лишь трубкой в меня неизвестное целит.

Просветление

мира