Стихотворения. Проза

Язык булыжника мне голубя понятней,Здесь камни – голуби, дома – как голубятни,И светлым ручейком течет рассказ подковПо звучным мостовым прабабки городов.Здесь толпы детские – событий попрошайки,Парижских воробьев испуганные стайки —Клевали наскоро крупу свинцовых крох,Фригийской бабушкой рассыпанный горох…

И в воздухе плывет забытая коринка,И в памяти живет плетеная корзинка,И тесные дома – зубов молочных рядНа деснах старческих – как близнецы стоят.Здесь клички месяцам давали, как котятам,А молоко и кровь давали нежным львятам,А подрастут они – то разве года дваДержалась на плечах большая голова!Большеголовые – там руки поднимали

И клятвой на песке как яблоком играли.Мне трудно говорить: не видел ничего,Но все-таки скажу: я помню одного;Он лапу поднимал, как огненную розу,И, как ребенок, всем показывал занозу,Его не слушали: смеялись кучера,И грызла яблоки, с шарманкой, детвора,Афиши клеили, и ставили капканы,

И пели песенки, и жарили каштаны,И светлой улицей, как просекой прямой,Летели лошади из зелени густой!

* * *

Как тельце маленькое крылышкомПо солнцу всклянь перевернулось,И зажигательное стеклышкоНа эмпиреи загорелось.Как комариная безделица

В зените ныла и звенела,И под сурдинку пеньем жужелицВ лазури мучилась заноза:«Не забывай меня: казни меня,Но дай мне имя, дай мне имя:Мне будет легче с ним, пойми меня,В беременной глубокой сини!»

1 января 1924