Стихотворения. Проза

Но кто, преступный дух, во мгле какой,Гимну не вняв, презрел призыв святой?Их было двое, — (в небе нет прощеньяТем, кто не понял тайного влеченья!) —Дух-дева, с ней — влюбленный серафим.Где ж ты была (путь помыслов незрим),Любовь ослепшая? ты, долг священный? [26]Им — пасть, меж слез печали совершенной.То был могучий дух, который пал,Блуждатель вдоль ручьев у мшистых скал,Огней, горящих с выси, созерцатель,При свете лунном, близ любви, мечтатель.(Там каждая звезда — взор с высоты,И кротко нежит кудри красоты;Там все ручьи у мшистых скал — священныДля памяти, в любви и в грусти пленной.)Ночь обрела, — ночь горя для него! —Над пропастью утеса — Энджело;Он, озирая глубь небесной шири,

Глядел с презреньем на миры в эфире.С возлюбленной вот сел он на скале;Орлиным взором стал искать во мгле,Нашел, — и, снова обратясь к любимой,Ей указал на блеск земли чуть зримой.РАССКАЗ ЭНДЖЕЛО«Ианте! милая! следи тот луч!(Как сладостно, что взор наш так могуч!)Он был не тот, когда я в день осеннийПокинул Землю, — ах! без сожалений!Тот день, — тот день, — припомнить должен я,Закат над Лемном [27] час, лучи струя —На арабески залы золотой,Где я стоял, на ткани с их игройИ на мои ресницы. — (Свет заката!Как веки им пред ночью сладко сжаты!)Цветы, туман, любовь, — мне мир был дан,И твой, персидский Сади, Гюлистан!Но этот свет! — Я задремал. — И телом

На дивном острове смерть овладелаТак нежно, что не дрогнул шелк волос,Не изменилось тени в зыби грез.Последней точкой на земле зеленойБыл для меня храм гордый Парфенона, [28] —Тот, в чьих колоннах больше красоты,Чем жгучей грудью выдаешь и ты.Лишь время мне полет освободило,Я ринулся, — орел ширококрылый, —В единый миг сливая все, что было.Меня опоры воздуха несли;Внизу ж открылся уголок Земли:Я различал, как в движимой картине,Ряд городов разрушенных, в пустыне…Все было так прекрасно, что желатьПочти я мог — вновь человеком стать!»ИАНТЕ«Мой Энджело! Тебе ль — удел земного!Ты здесь обрел цель счастья мирового:

Даль зеленей, чем на земле туманной,И чару женщины в любви безгранной!»ЭНДЖЕЛО«Но слушай, Ианте: я чуть мог вздохнуть,А дух мой в небе продолжал свой путь.Казалось мне: тот мир, что мной покинут,(То был ли бред!) — в кипящий хаос ринут,Сорвался с места, вихрями влеком,Огнем понесся в небе огневом.Казалось мне: мой лёт остановился;Я падал — медленней, чем я взносился;И в трепетном паденьи, сквозь рядыЛучей горящих, к золоту звездыМой путь был краток: ближе всех светилаТвоя звезда. — Но, — страшное светило! —В ночь радостей, зачем, угроз полно,Дэдалий алый, поднялось оно?»ИАНТЕ«Так! то — Земля! — Противиться царице

Не смели мы. Нам, Энджело, — смириться!Как луциолы, там и здесь, везде,Мы реяли по золотой звезде,Одним блаженны, что царица насБлагословит одним сияньем глаз.Но Время, сказкой крыльев шевеля,Не крыло сказки дивней, чем Земля!Все поняла я. Диск Земли был мал;Его лишь ангел в небе различал,Когда впервые убедились мы,Что нам к нему — путь в океане тьмы;Но вот Земля блистает с высотыПророчеством грядущей Красоты!А мы с тобой от тайны отреклись…Скала дрожит. Час близится. Склонись!»Ианте смолкла. Становилась теньБледней, бледней, — но не рождался день.И двое пали. — В небе нет прощеньяТем, кто не понял тайного влеченья.