Стирая границы

Омега открыл дверь, пропуская меня вперед, а потом вернулся на свое место. Я растерялся. Один, в чужом кабинете... я не знал, как себя вести. Где-то читал, что это такой хитрый прием у некоторых врачей: давать волю пациентам. Ведь поведение клиента в кабинете зачастую отражает поведение его в обычной жизни, а значит, будет пища для анализа.

Кабинет не отличался чем-то необычным, может, лишь излишней чистотой и безупречным вкусом хозяина. На письменном столе стояло несколько семейных фотографий. Одна отображала, видимо, господина Билку с мужем в обнимку, вторая — неокрепшего юношу, по всей вероятности, ребенка доктора. Достаточно взрослого, на мой взгляд, для такого молодого омеги. Всмотревшись внимательно в паренька, я слегка опешил: в его лице отчетливо виделся Скотт. Я точно сошел с ума. Мне уже везде он кажется. Только этого не хватало! Я даже взял в руки портрет и, не веря своим глазам, поднес ближе, но эффект остался. Черты — один в один Хейз. Я несколько раз моргнул, скидывая все на усталость и недосыпание.

 — Это мой сын, Питер, — неожиданно раздалось сзади.

 — Красивый, — поставив на место фотографию, ответил я.

 — Коди Билку, — протянул он мне руку.

 — Джек Райт, — и я почувствовал, как его пальцы заметно вздрогнули при упоминании моего имени.

Присмотревшись, я отметил, что мы незнакомы. Может, он в ссоре с кем-то из моей семьи? Надо было назвать свое имя, когда еще записывался, возможно, он чем-то был обижен на Райтов.

 — Что ж… — задумчиво протянул он, облизывая сухие губы.

Быть может, у него что-то произошло, какие-то личные переживания, а я уже во всем вижу заговор или подвох? Работа не отпускала и не давала расслабиться нигде.

 — Давайте для начала присядем, — и он жестом показал в сторону уютного уголка, оборудованного для приватной беседы.

 — А можно я не буду ложиться на кушетку? — у меня эта часть мебели вызывала неприятные ассоциации.

 — Конечно, кому как удобно, — мягко улыбнулся он. — Это только в фильмах так принято. А в жизни, поверьте, проще, когда ты видишь лицо собеседника.

Я присел в кресло, а Коди разместился напротив.

 — Чай, кофе или воды? — поинтересовался он.

 — Нет, спасибо, — тут же отмахнулся я. Мне хотелось скорее получить ответы на свои вопросы.

 — Джек, прежде чем мы начнем разговор, я хочу вас предупредить. Все, что будет здесь сказано, останется между нами. Иногда достаточно рассказать свою проблему другому, и она предстанет совершенно под иным углом. А иногда в ходе разговора вы сами можете понять, что именно вам нужно.

 — Я понял, что желательно говорить правду, — я нервно пожевал нижнюю губу.

Омега только улыбнулся, давая мне возможность собраться с мыслями и набраться храбрости.

 — У меня конкретный вопрос. Почему я чувствую другого альфу? — наконец, произнес я.

Я всматривался в лицо молодому мужчине в попытках отыскать отвращение или осуждение, но на нем была непроницаемая маска вежливости.

Коди откинулся на спинку кресла и потер тонкими пальцами подбородок, явно о чем-то размышляя. Я так и видел, как он сейчас начнет меня убеждать, что такого не может быть, но вместо этого омега произнес ровным голосом:

 — Я вчера вернулся из командировки, читал лекции студентам. Так одна из тем как раз касалась этого вопроса.

 — А вы могли бы объяснить мне это, только доступным языком, избегая вашу сложную терминологию? — перебил я его.

 — Конечно, могу, — вежливо отозвался Коди. — Есть такая теория, что изначально мы могли чувствовать всех. Неважно кто был перед нами: омега или альфа. А потом в обществе стали порицать однополые отношения, и за годы эволюции это превратилось в табу. Простыми словами, у нас уже с младенчества стоит психологический блок, и с каждым годом он только усиливается. Скорее всего, ваш блок рухнул. Вы чувствуйте только одного альфу? — он спокойно ждал ответа.

 — Да, только одного.

Я как-то об этом и не задумывался. Да и не старался проверить свой нюх на другом представителе сильного пола. Но, вроде как, на других не реагировал.

 — Как давно у вас такое?

Я почесал затылок, вспоминая. Как давно? Я даже замялся, решаясь. Говорить ему или нет? Мои глаза забегали. На лбу выступил пот, который я тут же вытер рукой.

 — Джек, я не давлю на вас. Это просто беседа. Вы сами решаете, что говорить мне, а что нет. Но вы должны понимать, чем яснее я увижу картину, тем больше шансов правильно ответить на ваш вопрос.

 — Да, я понимаю, — опустил я голову. — Первый раз я почувствовал его запах, когда переспал с ним.

 — Он вам был приятен? Или, наоборот, вызывал отвращение? — подтолкнул меня омега после возникшей паузы.

 — Мне хотелось убить его, — я открыто встретился с ним взглядом. — Он не только был мне неприятен... все в груди переворачивалось. Будто ядовитый газ проникал под кожу.

 — Хотите поговорить об этом?

 — Нет, не хочу. Это уже в прошлом, — твердо ответил я, давая понять, что эта тема закрыта. — Потом я его тоже чувствовал, но не так сильно. Потом он напоминал скорее назойливую муху, которая раздражала своим постоянным присутствием.

 — И это вас не удивило? Почему вы тогда не задали себе такой вопрос?