Стюардесса

— Что ты придумаешь? — буркнул Сашка. — Если кто-то еще в курсе, то пусть сидит как мышь. Авось пронесет!

Танька Шохина посмотрела на часы и поднялась:

— Лично я в экипаж пришла уже после смерти Агеева, так что ни о каких ваших делах понятия не имею. И раз уж мы никуда не летим, я лучше домой поеду, дочку спать уложу.

Сашенька потянулась и зевнула:

— Я тоже поеду.

— Может, водки возьмем? — повернулся к Сашке Игорь Игоревич. — Что-то хреново.

— Можно, — протянул Сашка. — На двоих?

— На троих, — сказал Олег Петрович и полез за деньгами.

— Да ладно, я ставлю.

Игорь Игоревич поднялся и пошел в бар на втором этаже. Девочки там всегда продавали своим водку без наценки. Зато все пилоты и штурманы считали своим долгом привезти барменшам какие-нибудь сувенирчики.

Динка покосилась на Костю. Он сделал вид, что не заметил, как его проигнорировали. Пожал плечами и поднялся.

— Ну как хотите. На трезвую голову вообще-то лучше думается.

— Это кому как, — заметил Сашка.

…Динка догнала Костю у выхода.

— А что бы ты сделал, если бы оказался свидетелем? — спросила она и быстро добавила: — Нет, ты не думай… Мне просто интересно.

— Я бы все рассказал, — ответил он.

— А если тебя после этого найдут?

— А если найдут до этого? — прищурился Костя.

Динка взяла его под руку и заглянула в лицо:

— Скажи, а ты что знаешь?

— Почти ничего, — вздохнул Костя. — Знал бы, чем все закончится, был бы повнимательнее. А так… Я вообще предпочитаю не соваться в чужие дела.

— Но ты же мог что-то видеть…

— Да. Видел краем глаза, как с Валькой какие-то типы крутились. Но для меня все эти быки на одно лицо.

— Ненаблюдательный ты, — протянула Динка. — Странно для пилота.

— Почему? Одного я точно запомнил. Того, который тебя поджидал.

— Ах, этого… Я уж и забыла, — протянула Динка. — А какое он имеет отношение…

— Ну да, — ухмыльнулся Костя. — Я и забыл, что ты у нас красоты неописуемой, кто увидит раз, тот уж и забыть не может. Сохнут, бедные, и отпадают пачками. Расскажи мне еще одну сказочку про влюбленного Ромео.

— Ты мне не веришь? — попыталась возмутиться Динка.

— Ну я же не идиот. И уши регулярно чищу.

— Зачем? — не поняла Динка.

— От лапши. Что ему от тебя было нужно?

— Поговорить, — пискнула Динка. — Я его не знаю, честно.

— Верю, — успокоил Костя. — Они ищут свидетеля. Так что ты видела?

— Ничего, — торопливо ответила Динка. — Меня и Антон все время спрашивал.

— И они уже спросили? — Костя осторожно провел пальцем по царапине на щеке. — Не бойся, я никому не скажу.

Сон был долгим и мучительным. В нем медленно, словно в рапидной киносъемке, Наташка вырывалась из рук насильников и делала отчаянный бросок к окну спальни.

А потом сон начинал дробиться на кадры, точно отдельные слайды моментально выхватывались сознанием из темноты и в темноту же погружались, угасая. На них Наталья изо всех сил била в стекло согнутыми в локтях руками, инстинктивно прикрывая лицо.

Звон дробился и отдавался в ушах многократным эхом. По стеклу медленно расползалась паутина трещины, потом оно раскололось на сотню мелких осколков, и они, словно брызги, взметнулись вверх и стали оседать на пол.

А Наташка зажмурилась, закусила губу, сложила руки перед собой лодочкой и нырнула в окно головой вперед, как в бассейн.

Она исчезала за окном, словно растворялась в небытии… Сначала голова и плечи, потом спина и бедра, потом постепенно таяли ноги, длинные, бесконечные… И последнее, что он запомнил, — были круглые розовые пятки, нежные и маленькие, как у ребенка…

— Вы можете говорить, Антон Васильевич?

Незнакомый человек в штатском, в накинутом на плечи халате, подвинул стул к его кровати.

Антон с трудом опустил веки в знак согласия.

— Только недолго, — предупредил лечащий врач. — Он еще не оправился после наркоза.

— Что со мной?

Язык едва ворочался во рту, был сухим, словно терка, с противным металлическим привкусом.

— Сквозное пулевое ранение в грудную область. Вам повезло — на пару сантиметров выше сердца. И перелом носа, но это сущий пустяк… — пояснил врач.

Раны в груди Антон не чувствовал, а вот «пустяк» болезненно ныл.

— Старший следователь Истомин, — представился человек в штатском. — Расскажите, Антон Васильевич, что произошло.

— Я… не помню… — пробормотал он. — Мы с Наташей…

— Наталья Михайловна Симакова, хозяйка квартиры? — уточнил Истомин.

— Да… — Антон помедлил. — Моя… гражданская жена.

Он ждал, что следователь расскажет ему, что случилось с Натальей и что она успела рассказать. Надо, чтобы показания не противоречили… Но следователь молчал и выжидательно смотрел на него.

— Я вас слушаю, — поторопил Истомин.

— Мы спали. Отдыхали после полета. — Антон помолчал, собираясь с мыслями. — А дальше… я не понял, что произошло. Кто-то ворвался в дом… на нас набросились… Я сразу потерял сознание…

— Вы предполагаете, кто это мог быть?

— Даже не знаю… Может, грабители?

— Вы можете их описать?

— Нет. — Антон с сожалением вздохнул. — Знаете… такая… общая масса.

— Может, кто-то показался знакомым?

— Я… совсем никого не рассмотрел… Но… нет. Знакомых не было.

— Они были в масках?

— Я не помню… Нет… кажется…