Сто сорок писем Василия Белова

Именно это выступление понравилось Василию Ивановичу, и он не удержался, чтобы в который раз не сказать мне: «Ты молодчага!».

Стремление губернатора Вологодской области Вячеслава Позгалева вдохнуть жизнь в умирающую деревню писателя Тимониху, конечно же, было утопичным. Казаки скоры были на инициативу, горячи на идею переехать в деревню и жить там фермерами, но, получив землю, отночевав там пару дней, они отказались от непродуманной затеи и ретировались восвояси.

Письмо сто двадцать седьмое

Дорогой Толя.

Это тебе мой подарок к юбилею – полотенце из родной деревни. Оно соткано из льна. Давнее. Будь здоров и не хворай. Белов.

Большая бандероль с полотенцем пришла не в день моего юбилея – 29 августа 2006 года, а через пару дней.

Я был рад получить такой редкий и дорогой подарок.

Мышкинский краевед Владимир Гречухин со своей командой – кузнецом, научным сотрудником музея и священником – подарили мне удивительно живосписные и оригинальные половички. Они сияли, будто радуга. Вот и полотенце Василия Ивановича точь-в-точь подражало разноцветной радуге.

Мое любопытство и желание собрать о полотенце побольше сведений, – кто хозяин, откуда оно у Василия Ивановича, – были вознаграждены одной фразой: «Полотенце из Тимонихи!».

В моем кабинете теперь образовался мини-музей далекой Тимонихи. В кабинете нашли достойное место подарки Белова – икона, картины, бочонок для засолки огурцов, авторучка, верша для ловли рыбы, пенал, монеты, лупа и вот деревенское полотенце. После смерти писателя вдова Ольга Сергеевна еще передала мне в память о муже – казачью икону да кавказский кинжал.

Письмо сто двадцать восьмое

Дорогой Толя!

Приезжай! Хоть сейчас. Письмо твое получил. Спасибо. Каково здоровье? Я вроде бы ничего. Только хожу с палкой и не могу написать никакого документального рассказа. Жена никуда не пускает, кроме балкона. Придется и письмо мне читать с лупой. Я жалею, что не был на твоем юбилее. Скажи привет от меня Гале и сыновьям.

Я рад, что ты одолел юбилейные дни. А какой это Милошевич к вам приезжал?

Передаю поклоны Хайрюзову, и Гречухину, и Хомутову.

В деревне нынче не бываю, жена не пускает. Один раз всего съездил, не помню когда. Хотел бы съездить с тобой в Устюг, но опять Оля не отпустит.

Заезжай. Найдем время на встречу. И даже тяпнем коньячку.

До свидания.

В. Белов.

17, воскресенье.

Письмо было прислано 18 сентября 2006 года. По приглашению художника Валерия Латынцева я собрался к нему в гости в Великий Устюг. Мы познакомились на выставке в здании Государственной Думы России. На его картинах я увидел ту древнюю и таинственную Русь, те знаковые для каждого русского человека места, как Тотьма, Сольвычегодск, Вологда, Великий Устюг, Соловки, которые заставляли душу радоваться, а сердце учащенно биться. Портреты русских воинов, священников, ученых, крестьян поражали колоритом, высокой точностью, виртуозностью. Меня удивили масштабы художественной деятельности Латынцева, я даже не смог удержаться, чтобы не приобрести у него для себя живописную картину с изображением северной деревянной церквушки, стоящей среди перелесков и дивных стожков сена.

Художник столь много интересного рассказывал о родном Великом Устюге, что меня тянуло туда будто магнитом. По дороге я решил заехать к Василию Белову. Тот вознамерился присоединиться ко мне. Но думские дела сорвали все планы. Поездка в Великий Устюг была отложена.

Для чтения писем с трудным почерком Василий Иванович купил новую лупу.

29 августа у меня был юбилей. Белов хоть и собрался приехать на торжества в Борисоглеб, но не смог. Я ему потом отписал, с каким трудом и усталостью я пережил это шумное мероприятие, и какие гости приехали ко мне из Москвы, Рязани, Воронежа, Твери, Краснодара, Дальнего Востока. Среди гостей был брат Президента Сербии Милошевича, недавний посол в России Борислав Милошевич.