Сто тысяч заповедей хаоса

Вдруг взгляд мой упал на стенд с мужской обувью. Роскошные кожаные домашние тапки словно взывали: «Возьми нас домой, немедленно! Мы исполним твои заветные желания!»

Купить, что ли? Вдруг Юлька права? Что, от меня отвалится? Ну, начну двигать к спальне. А если через сорок дней никто не объявится, подарю тапки… Кому? Новому папе? Егорке? Он меня обсмеет… А кстати, если я улечу на море, кто тапки две недели двигать будет?

– Вам какой размерчик показать? – ласково осведомилась продавщица.

У Егорки сорок четвертый. Как у его папаши. Кстати, у Андрея Борисовича, похоже, тоже такой размер, если по росту судить.

– Сорок четвертый. И давайте сразу на кассу, я оплачу.

Ну, кто я после этого? Дурдом по мне плачет! Итак, моя добыча: мыло, духи, сандалики и мужские тапки. Какая прелесть!

А зачем приехала, так и не вспомнила.

В полукилометре от нашего КПП был почему-то установлен светофор. Совершенно бессмысленный и – естественно – беспощадный. На первых порах, осознавая всю его нелепость, я пару раз пыталась проехать на красный свет, каюсь. И каждый раз из кустов выбегали довольные гаишники:

– Нарушение! Как поступим?

Это был оборудованный стражами порядка пункт по добыче мзды. Конечно, в поселке живут богатеи, а работникам ГАИ (или как ее там) тоже хочется жить в достатке.

Заплатив дважды за нарушение, я, конечно, теперь злорадно останавливалась на красный свет, мысленно произнося: «Фиг вам, кровососы!»

Я и машинку на всякий случай камерой оборудовала, чтоб была возможность себя защитить в случае организованной блюстителями порядка подставы.

Мне оставалось совсем чуть-чуть, вот он – светофор, когда я наконец заметила, как мигает красная точка на указателе количества бензина в баке: бензин кончился! Так и было обозначено: топлива хватит на 0 км!

Впервые со мной такое!

Ведь весь день помнила: надо заправиться и купить текилы.

И ни то, и ни другое… Ага! Так вот что мне надо было купить: текилу! Я хотела дома чуть-чуть отойти от событий прошедшего дня. И – забыла! Иэх!

И бензин вот… Ну хоть бы до КПП дотянуть. Там охрана поможет.

– Эй, подружка, выручай. Давай до КПП дотянем? Нам с тобой спать пора!

Знала бы я, что спать мне не придется еще долго-долго!

23. Каюк и хана – в одном флаконе

До светофора мы кое-как дотянулись. И, убеждена, если бы не красный свет, что подло загорелся при нашем приближении, мы бы дотрюхали и до КПП.

Пришлось остановиться. Красный тут обычно светит целую вечность. Ничего, подождем. Я повернула ключ зажигания, чтоб остатки бензина (если были они вообще-то), не пропадали зря.

Сумерки сгустились. Я услышала шум мотора и увидела, что за мной остановилась машина. Огромный внедорожник. Если я не смогу тронуться с места, интересно, что он сделает? Просто переедет нас, как незначительное препятствие? Или предварительно еще многоэтажно обматерит? Может, мне попытаться включить женское обаяние? Пока горит красный, выйти из машины и воззвать о помощи? А если он в меня сразу из травматики пальнет? Кто его знает, может, он под кокаином? Зачем нарываться?

Загорелся желтый. Счет времени пошел на доли секунды. Я попыталась завести машину. Уррррчихххх. И все.

Зеленый!

И в тот самый момент, как воссиял долгожданный зеленый, ко мне на капот что-то упало. Что-то тяжелое, белое, неожиданно с силой брошенное справа, из кустов на обочине. Машина аж вздрогнула. Как хорошо, что она не завелась! Иначе… Не знаю, что было бы иначе…

Сзади вовсю гудел мужик из внедорожника.

Я выскочила, взглянула на то, что лежало на капоте, и заорала благим матом.

– Что тут случилось?! – вполне человеческим голосом, без мата и прочих подобающих случаю оскорблений, вопрошал меня подбежавший водитель внедорожника.

– У меня бензин кончился. Я встала тут. Думала – заведусь… На зеленый мне что-то бросили на капот.

У меня зуб на зуб не попадал. Я боялась смотреть, но должна была.

– Смотри-ка! Тело! Вам труп подбросили! – изумленно говорил водитель.

Я подумала: «Какое счастье, что я не одна тут!»

Все это – попытка тронуться с места, удар, мой крик, обнаружение тела – заняло не больше четверти минуты. Время порой растягивается, как резиновая лента.

Я заставила себя взглянуть на труп. И снова закричала.

– Ангел! Ангелинка! Ты что?! Что с тобой?!

Да, девушка из парикмахерской, с которой я собиралась начать дружбу… Она лежала мертвая на капоте. В белом. И вся-вся белая – лицо, руки.

Я схватила ее за плечи… Белые губы приоткрылись, раздался стон. Это мог быть стон мертвеца – порой воздух из легких умершего уже человека выходит со свистом. Но у меня появилась надежда.

– Она может быть жива! – крикнула я. – Я врач! У меня в аптечке есть…

– Я тоже врач, – спокойно отреагировал мой товарищ по несчастью. – Давайте-ка посмотрим. Похоже, что жива.

Девушка дышала. Еле-еле. Шевелила бескровными губами, пытаясь что-то произнести.

– Надо сердечко поддержать. У меня вот… – водитель указал на ампулу. – Повредить не должен, как считаете, коллега?

– Давайте скорее сделаем что-нибудь, а то пока «Скорая» приедет…

После укола Ангелина задышала чуть слышнее.