Стоя в чужой могиле

Правильная орфография и пунктуация — для мистера Кафферти только лучшее. Даррил взял другой телефон, чтобы отправить еще одно, последнее сообщение. Потом можно будет поспать. Ему всегда хватало нескольких часов. В шесть или шесть тридцать он будет сидеть за своим ноутбуком, начиная новый рабочий день. Он перечитал послание, убедился, что оно уйдет на нужный номер, нажал клавишу «отправить» и снова лег с открытыми глазами. Полежав несколько секунд, взял пульт и опустил жалюзи на окнах и наверху. Эта штука стоила целое состояние (в три раза больше суммы, которую он назвал матери) даже после того, как Фрэнк Хаммель выговорил ему немалую скидку. Даррил принялся расстегивать рубашку. Судя по засветившемуся дисплею, ему пришла эсэмэска…

Часть третья

И глядя с низкой гряды

В озерные воды на западе,

Где спят темные холмы…

29

Дело, как заявил Ребус Джеймсу Пейджу, не стоило выеденного яйца.

— У вас команда, и работает она здорово. А я — так, с боку припека. Вы спокойно обойдетесь без меня.

И Пейдж, несмотря на возражения Кларк, согласился, а потому Ребус наполнил бензобак «сааба» под завязку и снова поехал на север. Перт с его развязками, потом Питлохри с дорожными работами и дальше до торгового центра «Хаус оф Бруар», где он остановился перекусить. Парковка располагалась напротив магазина мужской одежды, и он, оглядев витрину, решил, что еще не созрел для плисовых брюк клубничного цвета. Знак на перевале Друмохтер сообщил ему, что он находится на высоте 1516 футов над уровнем моря. Горы по обе стороны от него выглядели устрашающе, и тем не менее любители высотных прогулок отправились туда — их машины были припаркованы на придорожных площадках — или уже возвращались, краснощекие, оставляя после себя облачка морозного дыхания. В Эвиморе он свернул направо, решив проехать по городу. Тот был невелик, но жизнь в нем кипела. Он увидел знак, указывающий на Лох-Гартен, и вспомнил, как ездил туда с дочерью тридцать лет назад. Королевское общество защиты птиц построило укрытие, оснастило его телескопами и биноклями, но знаменитых скоп видно не было — одно пустое гнездо. Сколько тогда было Сэмми? Пять или шесть? Семейная поездка на уик-энд. В те дни ему приходилось называть ее Самантой — в тех редких случаях, когда он вообще ее называл. Теперь она предпочитала отправлять отцу эсэмэски, чем разговаривать. Ребус ее не винил; да и что винить, если беседы — по его вине — всегда заканчивались маленьким скандалом. Он сказал Нине Хазлитт, будто не представляет, что ей пришлось пережить, однако сам не раз почти терял Сэмми.

Ему пришлось доехать до Т-образного перекрестка, прежде чем вернуться на А9; количество грузовиков и фургонов, за которыми Ребус теперь был вынужден тащиться, не поддавалось счету, некоторых из них он наверняка уже обогнал на разделенном многополосном участке дороги много миль назад. Ему приходилось напоминать себе, что спешить некуда. При нем был большой запас компакт-дисков и коробка жевательной резинки, купленная на заправке. Запасная пачка сигарет и пол-литровая бутыль «Айрн-брю». Миновав поворот на вискарню «Тиматин», он отсалютовал. То же самое он сделал в честь «Далвинни» миль пятьдесят назад. Хотя до Инвернесса теперь оставалось всего десять миль и дорога по большей части была разделенной, ему показалось, что до окраин города он добирался целую вечность. Поле сражения при Каллодене[51] лежало поблизости — еще одно место, куда он с дочкой приезжал на выходные. Местечко было мрачное, с небольшим выставочным центром, размещенном в здании величиной с собачью будку. Сэмми все время жаловалась на холод и скуку.

Когда Ребус въехал в Инвернесс, по радио начали передавать четырехчасовые новости. Движение здесь было еще плотнее, и он не нашел понимания, заехав не на ту полосу, а потом пытаясь вернуться, чтобы не оказаться в центре города. Он проехал по мосту Кессок на Блэк-Айл, потом еще по одному — через залив Кромарти, где ему пришлось поприветствовать очередную вискарню — «Глен Орд». Он знал этот маршрут по раскладной карте, но перед выездом из Эдинбурга купил новую. Справа в воде стояли четыре громадные строительные платформы. Шел дождь, и щетки стеклоочистителя работали в усыпляющем ритме. Ребусу понадобилось несколько секунд, чтобы понять, на что похож этот звук: царапанье иголки по выходной канавке пластинки, от которого он иногда просыпался. Алнесс находился в четырнадцати милях к югу от Тейна и был известен своей вискарней «Далмор», тогда как в самом Тейне разместилась «Гленморанги». На следующей развязке он съехал с А9 на А836, где увидел знаки, показывавшие на мост Бонар, на Ардгей и Эддертон.

Он набрал номер местного фермера.

— Минут пять-десять, — сказал он и отключился.

Больше и не потребовалось. Фермера звали Джим Меллон, и он ждал у своего побитого жизнью «лендровера». Он помахал рукой Ребусу, приглашая его припарковаться у обочины.

— Поедем на моей. — Фермер решил, что «сааб» не годится для этого дела.