Все неожиданное гнетет нас сильнее, невиданность прибавляет тяжести бедствиям, всякий смертный, удивляясь, горюет больше. Поэтому ничто не должно заставать нас врасплох. Нужно посылать душу навстречу всему и думать не о том, что случается обычно, а о том, что может случиться. Есть ли что-нибудь, чего фортуна при желании не сгубила бы в самом расцвете? На что бы не напала и не ударила тем грознее, чем ярче оно блистало?[399]
Во время правления Нерона, в 64 году, Рим сгорел. Французский город Лион[400]
отправил в помощь жертвам значительные средства. Когда вскоре такой же грандиозный пожар разразился уже в Лионе, Нерон отправил туда такую же сумму. Сенека написал об этом в одном из писем; он, должно быть, удивился такой поэзии: один город помогает другому, затем попадает в такую же беду, и ему возвращают долг[401].Насколько часто подобное происходит с нами? Мы просим друг друга не скучать при расставании, а потом удивляемся, что отношения заканчиваются. Мы должны подготовить свой разум к возможности резких перемен судьбы. Когда вы в следующий раз сделаете какое-то пожертвование, подумайте не только о том, что творите добро, но и о том, что, возможно, вам придется обратиться за помощью самому.
Насколько мы знаем, Сенека действительно жил по этим словам. Примерно через год после написания письма его ложно обвинили в заговоре против Нерона. Результат? Его принудили совершить самоубийство. Согласно описанию этой сцены историком Тацитом, ближайшие друзья Сенеки плакали и протестовали против приговора. Сенека спрашивал их, «где же предписания мудрости, где выработанная в размышлениях стольких лет стойкость в бедствиях? Кому неизвестна кровожадность Нерона?»[402]
. Философ знал, что это может случиться и с ним, и был готов к этому.Покажи мне, кто не раб. Один в рабстве у похоти, другой – у скупости, третий – у честолюбия, и все – у страха. Я назову консуляра[403]
– раба старухи и богача – раба служанки, покажу самых родовитых юношей в услужении у пантомимов. Нет рабства позорнее добровольного[404].Все мы так или иначе зависимы. Мы привыкли к своим привычкам, к своему кофе, к своему комфорту, к чужому одобрению. Зависимости означают, что не мы властвуем над собственными жизнями, – они властвуют над нами.
Эпиктет говорил: «Всякий, кто хочет быть свободным, пусть не стремится к тому, что находится во власти других, но и не уклоняется. Иначе он неизбежно сделается рабом»[405]
. В любой момент у нас можно отнять предметы нашей привязанности. Наши привычки можно порушить: доктор запретит пить кофе, и мы попадем в дискомфортную ситуацию.Вот почему нам следует укреплять себя, проверяя зависимости, прежде чем они окажутся чересчур сильными. Можете ли вы обойтись без того или иного в течение одного дня? Можете устроить себе диету на месяц? Можете противостоять желанию схватить телефон и позвонить? После первой пары раз все будет не так плохо. Вы когда-нибудь ездили на машине друга, пока вашу собственную, которая лучше, чинили в автомастерской? Так ли уж это было плохо? Сделайте себя неуязвимым для своей зависимости от комфорта и удобств, или однажды ваша уязвимость поставит вас на колени.
Досуг без занятий науками – смерть и погребенье заживо[406]
.Вы заслужили отпуск. Вы усердно работали. Вы приносите жертвы. Вы подталкиваете себя. Время сделать перерыв. Садитесь в самолет, регистрируйтесь в отеле и идите на пляж – но держите при себе книгу (а не мусорное пляжное чтиво). Постарайтесь наслаждаться отдыхом как поэт – не впустую, а