Столп огненный

Пала ночь; ветер посвежел, начался прилив. К полуночи условия стали наивозможно благоприятными. Команды обреченных кораблей распустили паруса и направили свои корабли на свет фонарей на палубах и мачтах испанской армады. Нед упорно вглядывался в темноту, но различал – или ему казалось, что он различает – лишь черные пятна над водой. Расстояние между двумя флотами составляло всего полмили, однако ожидание затягивалось. Сердце бешено колотилось в груди. От этой затеи зависело все, все на свете. Нед молился нечасто, но теперь вознес горячую мольбу к небесам.

Внезапно вспыхнуло пламя. Один за другим восемь английских кораблей превращались в пылающие остовы. Нед видел, как матросы прыгают за борт и плывут к лодкам за кормой. Вскоре восемь плавучих костров сошлись воедино, и в ночи расцвел огромный огненный цветок. А ветер нес этот цветок прямиком на вражеский флот.

7

Ролло глядел во все глаза, кусая губы и обливаясь холодным потом. Горящие английские корабли неумолимо приближались к тому заслону, который разместили перед армадой по распоряжению герцога Медины Сидонии. В ноздри лез дым, пахло деревом и смолой. Ролло чудилось, что он ощущает жар пламени.

Два пинаса отделились от заслона и направились к горящим кораблям – один к ближнему концу линии, другой к дальнему. Команды, рискуя головами, принялись цеплять вражеские корабли кошками и длинными баграми. А затем попросту оттянули оба горящих корабля в сторону. Даже поглощенный опасениями за собственную жизнь, Ролло не мог не восхититься сноровкой и слаженностью действий испанских моряков. Пинасы повели корабли в открытое море, где тем суждено было догореть, не причинив никому вреда.

Осталось шесть кораблей. Еще два испанских пинаса приблизились к крайним из них. Если удача будет на нашей стороне, думал Ролло, всю шестерку получится этак вот растащить, по два корабля за раз. Герцог Медина Сидония оказался весьма предусмотрительным. Ролло воодушевился.

И тут он содрогнулся всем телом от пушечного залпа.

Конечно, на борту горящих кораблей не могло быть никого живого. Мнилось, будто английские пушки палят силой неведомого волшебства. Неужто сам Сатана заряжает эти орудия, приплясывая в языках пламени, и помогает еретикам? В следующий миг Ролло сообразил, что англичане, скорее всего, зарядили пушки заранее, а те стали стрелять, когда жар воспламенил порох.

Теперь не обошлось без потерь. В сполохах пламени было видно, как задергались черные фигуры на палубах пинасов. Будто запрыгали, заметались, заюлили бесы, застигнутые врасплох в преисподней… Судя по всему, пушки зарядили не только ядрами, но и дробью. Наверное, раненые кричали, но за ревом огня и за грохотом выстрелов иных звуков было не разобрать.

Отвести горящие корабли не вышло. Команды пинасов изрядно поредели, убитые и раненые валились как подкошенные – кто на палубу, кто в воду. А английские корабли, гонимые ветром и приливом, неотвратимо надвигались.

Испанцам не оставалось ничего другого, кроме как пуститься в бегство.

По приказу герцога Медины Сидонии выстрелила пушка «Сан-Мартина», подавая сигнал выбирать якоря и отступать; но сигнал запоздал – Ролло отчетливо видел, что и без того на каждом корабле матросы облепляли мачты и стеньги, распускали паруса. Перепуганные испанцы настолько торопились удрать с места стоянки, что многие из них попросту перерубали толстенные якорные веревки и бросали якоря на дне морском.

Сам «Сан-Мартин» поначалу двигался с жуткой неторопливостью. Подобно всем испанским кораблям, он стоял на якоре носом к ветру, для большей устойчивости, так что следовало сперва развернуть корабль, а это было утомительное дело, требовавшее умелого применения малых парусов. Ролло почти уверился, что галеон загорится, не успев ускользнуть от подлого врага. Он приготовился прыгнуть за борт в надежде доплыть до берега.

Герцог Медина Сидония спокойным голосом велел посыльному пинасу обойти флот и передать приказ двигаться на север. Ролло подумалось, что вряд ли многие капитаны подчинятся. Приближение горящих английских кораблей выглядело настолько жутко, что большинство моряков наверняка озабочено спасением собственных шкур, а не выполнением приказов.

«Сан-Мартин» развернулся, ветер наконец-то наполнил паруса, и другие корабли тоже двинулись прочь, сосредоточившись на том, чтобы не столкнуться в суматохе друг с другом. Оказавшись на чистой воде, многие корабли устремлялись прочь с той скоростью, какую позволял развивать ветер, все равно куда, лишь бы подальше отсюда.

Английский корабль вдруг очутился в опасной близости от «Сан-Мартина», огненные искры засверкали в воздухе, и передние паруса испанского флагмана затлели.

Ролло покосился на черную воду внизу. Прыгать? Не прыгать?

Выяснилось, что команда умеет бороться с огнем. На палубе стояли бочки с морской водой и имелись ведра. Один из матросов схватил ведро, зачерпнул из бочки и плеснул водой на дымящуюся холстину. Ролло поспешил ему на помощь. Затем подоспели и другие, и тлеющие паруса удалось быстро потушить.