Столпы Земли

Его не терпящий возражения тон обидел Алину. Она сделала все, что могла, и хотела услышать от него «молодец», а не «бесполезно». Он всегда был так быстр на замечания, и так трудно было дождаться от него похвалы. «Мне следовало бы уже привыкнуть к этому», – подумала Алина и смиренно спросила:

– Так что же нам делать, отец?

Он слегка подвинулся; раздался лязгающий звук. Алина с ужасом поняла, что отец был закован в цепи.

– У меня была возможность припрятать немного денег, – заговорил он. – Не очень велико состояние, но какое уж было. В поясе под рубашкой я спрятал пятьдесят византинов. Этот пояс я отдал священнику.

– Пятьдесят! – изумилась Алина. Византины – это золотые монеты, которые в Англии не чеканили, а привозили из Византии. Алина в жизни не видала больше одной такой монеты сразу. Стоил Византии двадцать четыре серебряных пенса. А пятьдесят византинов – это... она не могла сосчитать.

– Что за священник? – по-деловому спросил Ричард.

– Отец Ральф из церкви Святого Михаила, что возле Северных ворот.

– Он порядочный человек? – заволновалась Алина.

– Надеюсь. Однако не знаю. В тот день, когда Хамлеи привезли меня в Винчестер, прежде чем меня заперли здесь, я на несколько минут оказался с ним наедине и, зная, что это мой единственный шанс, отдал ему пояс и попросил сохранить, пока вы не явитесь за ним. Пятьдесят византинов стоят пять фунтов серебра.

Пять фунтов. Алина понимала, что эти деньги способны изменить их жизнь. Они больше не будут нищими, не будут голодать. Они смогут купить хлеба, пару ботинок вместо этих ужасных деревянных башмаков и даже двух недорогих лошадок, если им понадобится отправиться в дальнюю дорогу. Конечно, эти деньги не смогут решить всех проблем, но они избавят их от страшного ощущения постоянного существования на грани жизни и смерти. Ей уже не придется день и ночь ломать голову, как выжить. Вместо этого она сможет бросить все силы на что-нибудь другое, например, попытаться вызволить отца из этого кошмарного места.

– А когда мы получим деньги, мы освободим тебя, – сказала Алина.

– Мне не выйти отсюда, – отрезал он. – Забудьте об этом. Если бы я не был при смерти, они бы меня уже повесили.

Алина задохнулась от возмущения. Ну как он может так говорить?

– Чем ты так поражена? – продолжал отец. – Король должен от меня избавиться, а если я умру сам, моя смерть не будет на его совести.

– Отец, – заговорил Ричард, – когда король в отъезде, охрана здесь никудышная. Думаю, с помощью нескольких воинов я смог бы освободить тебя.

Алина прекрасно понимала, что этого никогда не случится. У Ричарда не было ни возможности, ни опыта, чтобы сколотить отряд для спасения отца, да к тому же он был слишком юн, чтобы повести за собой воинов. Она боялась, что отец обидит Ричарда, облив презрением его предложение, но он лишь проговорил:

– Даже не думай об этом. Если ты ворвешься сюда, я откажусь выйти.

Алина знала, что, коли отец принял решение, спорить с ним бесполезно. Но сердце разрывалось при мысли, что он окончит свои дни в этой вонючей тюрьме. Она подумала, что может еще многое сделать, чтобы хоть как-то скрасить его пребывание здесь.

– Что ж, если ты решил остаться, мы можем вычистить эту келью и принести свежего сена. Мы каждый день будем приносить тебе горячую пищу, достанем свечи и, возможно, Библию, чтобы ты мог ее читать. И еще...

– Прекрати! – отрезал отец. – Вы ничего этого делать не будете. Мои дети не станут проводить жизнь, слоняясь вокруг тюрьмы в ожидании смерти своего старого отца.

К глазам Алины снова подступили слезы.

– Но мы не можем оставить тебя в таком положении!

Он оставил без внимания ее слова, что было его обычным ответом дуракам, пытавшимся с ним спорить.

– У вашей дорогой матушки была сестра, вам она тетя Эдит. Она живет в деревне Хантлей, что на Глостерской дороге. Ее муж рыцарь. Вот туда вы и пойдете.

Алине в голову пришла мысль, что они смогут время от времени навещать отца. И возможно, он разрешит им устроить его поудобнее. Она попыталась вспомнить тетушку Эдит и дядюшку Симона, которых не видела с того дня, когда умерла мама. У нее осталось лишь тусклое воспоминание о хрупкой и робкой женщине и большом и радушном мужчине, который много ел и много пил.

– И они позаботятся о нас? – неуверенно спросила Алина.

– Конечно. Они же ваши родственники.

Алина была не вполне уверена, что это достаточно серьезная причина для того, чтобы скромная семья рыцаря с радостью приняла двух голодных подростков, однако отец сказал, что все будет хорошо, а она ему верила.

– А что потом?

– Ричард станет оруженосцем своего дядюшки и начнет обучаться рыцарскому искусству, а ты до замужества будешь фрейлиной тети.