Сторан

— А мы всем торжищем не пойдем, — заявил другой стор.

— Да? Ну, тогда максимум пять человек, — ответил я, уверенный в том, что желающих окажется гораздо больше. В голову опять закралась мысль о платном представлении.

Прежде чем отправиться на постоялый двор, лавочник выбрал в рядах свободное место. На подстеленные шкуры мы сложили заплечные тюки и накрыли от возможного дождя большим пологом, сшитым из тонких шкур. Рядом оставили и повозку.

На соседних торговых местах сторы так же закрывали товар на ночь пологами и расходились, ни мало не заботясь о его сохранности. Впрочем, отсутствие дверей, а соответственно замков и прочих запирающих устройств, давно уже наталкивали на мысль о незнании сторами такого понятия, как воровство. Но до сих пор это можно было списывать на добрососедские отношения в одном небольшом селении. Странным это казалось особенно на фоне того, что такое чувство, как зависть местным жителям было очень хорошо известно. Правда стимулировала оно их не к тому, чтобы отнять, а чтобы найти, добыть, достичь. Хотя, судя по рассказам о бандах, промышляющих ограблением купеческих экспедиций, отнять все-таки могли. Но не украсть. Крадут здесь только звери, в частности змеи. Если путники не озабочивались безопасностью места ночлега, то утром могли не досчитаться не только провизии, но и кого-нибудь из товарищей.

После того, как оставили товар, Боат ушел оплачивать проживание и налог за торговое место, а мы в сопровождении полной женщины, с опаской поглядывающей на Мизгиря, двинулись устраиваться в отведенном помещении. По пути вновь встретился красномордый Тарам. Он подозвал Поута и о чем-то с ним заговорил. Когда поднимались на крыльцо, я оглянулся и встретился со взглядом Тарама. Он тут же отвернулся и пошел к другому крыльцу. Поут в это время уже догнал нас, но я решил повременить с расспросами до того момента, пока устроимся.

Нашими апартаментами оказалась небольшая комната с широкими нарами, занимающими более половины пространства. Ясно, что помещение предназначено исключительно для ночлега — зашел, лег, встал, вышел. Собственно, большего и не требовалось.

— Наконец-то можно будет отдохнуть нормально, — кинул свое тело на застеленные шкурами нары Поут.

— О чем тебя спрашивал красномордый? — все-таки задал я вопрос, опустившись рядом с ним.

— А, этот, — парень не сразу сообразил, кого я имел в виду. — Спросил, не было ли тебя с нами в прошлом году. Будто бы лицо твое показалось ему знакомым.

— Эй, Мизгирь, ты чего это ощупываешь вход? — отвлек нас возглас Боата. — Хочешь запечатать нас на ночь?

— С него станется, — согласился я вполне серьезно. — Он же нить в пути практически не тратил. А судя по тому, как не нравится ему это место, закупорить может весьма основательно.

— Пусть заплетает, — протиснулся мимо летуна лавочник. — Я рассказал об этих полотнах управляющему. Он желает купить их все и обещает неплохую цену. Так что, лишнее полотно не помешает.

— Имея личного стаха можно жить здесь постоянно, ежедневно продавая кусок полотна, сплетенного им за ночь — высказался Ваал.

— Даже если раз в два дня, и то неплохо, — поддержал его Поут.

— Зачем жить в этом бараке, когда можно спокойно жить дома, а торговцы пусть сами приезжают, если желают купить эксклюзивное полотно, — высказал и я свое соображение. — Заодно и различные товары будут к нам привозить.

— Разве я с этим не справляюсь? — встревожился лавочник, почуяв угрозу своей деревенской торговой монополии. Во взгляде, брошенном на сына, прочиталось раздражение, вызванное недовольством из-за поддержания тем такой очевидно невыгодной для их бизнеса темы.

— Тебе-то от этого только лучше будет, — спешно заверил я Гоата.

— Как это?

— Ну вот кто в нашем селении сможет заведовать подобным торжищем? У кого из наших односельчан есть достаточный опыт в торговых делах и в организации самих торгов?

Лицо толстяка заметно посветлело, в глазах появилось мечтательно-задумчивая дымка.

— Кто такой этот красномордый Тарам? — прервал я его размышления. — Почему он интересуется мною?

— А? Тарам? Тарам бывший воин, как и твой отец. С чего ты взял, что он тобой интересуется? Впрочем, после того, как ты привел летуна и заявил о своей избранности Создателями, вряд ли кто-то здесь не хочет узнать о тебе больше.

Я попросил Поута рассказать отцу о разговоре с Тарамом.

— Ну что ж, этого можно было ожидать, — усевшись на нары, лавочник почесал один из свисающих на грудь подбородков. — Ведь ты похож на Стика. Вот Тараму и кажешься знакомым.

— Он знает отца?

— Очень хорошо знает, Они вместе воевали. Но лучше бы ему не узнать, что ты сын Стика.

— Почему?

— Это твой отец отрубил Тараму руку.

Разговоры и прочее шуршание вмиг стихли. Даже Мизгирь замер, словно бы навострив уши, или что там у него вместо них.

— Они воевали в противоположных армиях?