Читаем Страдания юного Вертера. Фауст полностью

Зато все зло он ставил вам в вину.

Марта

Какие выдумки! Какие басни!Так врать пред смертью! Есть ли что ужасней?

Мефистофель

Наверно, бредя от упадка сил,Напраслину на вас он возводил:«Да, не был я бездельником, зевакой.Минуты с ней покоя я не знал,Плодил детей и хлеб ей добывал,Да все не мог ей угодить, однако,И корку черствую свою жевал,Оглядываясь на нее с опаской».

Марта

А про мою любовь к нему и ласку,Про все мои тревоги он забыл?

Мефистофель

Нет, он их помнил и благодарил.«Я о семье молился, – он сказал, —В тот день, как наш корабль из Мальты вышел.Наверно, бог мою мольбу услышалИ судно нам турецкое послал.
На нем везли султану часть казны.Я храбро вел себя при абордаже;Когда делить мы стали деньги вражьи,Хороший куш урвал я для жены».

Марта

Куш?.. Почему ж?.. А что с ним сделал муж?

Мефистофель

Ну, денежки те – поминай как звали.В Неаполе одна из добрых душТак нежно занялась им на привале,Что, испуская свой последний дух,Не позабыл и он ее услуг.

Марта

Вот так всегда он! Все для потаскух!Хватило, значит, денег для подачек?А мной, детьми пожертвовал, растратчик!Так шашням не мешал его недуг?

Мефистофель

Зато вот и пришел ему каюк.На вашем месте траурное платьеЯ с год бы проносил и с этих порПодумал бы о новом кандидате.

Марта

Не подвернется вновь такой бобер.Он был добряк и дурачок влюбленный,Сама сердечность, искренность сама.Когда бы не шатанье, не притоны,Не девки, не игорные дома!

Мефистофель

Ну, это недостаток мелкий.Наверное, и он спускалВам ваши женские проделки?На равенстве таких началИ я б руки у вас искал.

Марта

Как вам не стыдно, шутнику!

Мефистофель

(про себя)

Хоть я и черт, а утеку,Пока на слове не поймали,Так надо быть с ней начеку!

(Маргарите.)

Так в сердце нет еще печали?

Маргарита

Как вас понять?

Мефистофель

(про себя)

Дитя, дитя!

(Вслух.)

Прощайте!

Маргарита

С богом!

Марта

Не шутя,О муже бы достать бумагу,Где погребен,[72] когда, бедняга,И эти сведенья в печатьДля верности потом отдать.

Мефистофель

Признанья очевидцев двухДостаточно для справки устной.Хотите, явится мой другИ подтвердит рассказ мой грустный?

Марта

Прошу!

Мефистофель

А барышня придет?Приятель мой отличный малый,Объездил свет, весьма бывалый,Для дома честь его приход.

Маргарита

При нем я постыжусь являться.

Мефистофель

Будь он и принц, не вам стесняться.

Марта

Итак, сегодня вечеркомМы вас в саду обоих ждем.

Улица[73]

Фауст и Мефистофель.

Фауст

Ну, как дела? Идут на лад?

Мефистофель

Ты пламенем объят и в горе?Она твоею будет вскоре.Пойдем к соседке Марте в сад.Кума заведомая сводня,И Гретхен будет там сегодня.

Фауст

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека всемирной литературы (Эксмо)

Похожие книги

Антон Райзер
Антон Райзер

Карл Филипп Мориц (1756–1793) – один из ключевых авторов немецкого Просвещения, зачинатель психологии как точной науки. «Он словно младший брат мой,» – с любовью писал о нем Гёте, взгляды которого на природу творчества подверглись существенному влиянию со стороны его младшего современника. «Антон Райзер» (закончен в 1790 году) – первый психологический роман в европейской литературе, несомненно, принадлежит к ее золотому фонду. Вымышленный герой повествования по сути – лишь маска автора, с редкой проницательностью описавшего экзистенциальные муки собственного взросления и поиски своего места во враждебном и равнодушном мире.Изданием этой книги восполняется досадный пробел, существовавший в представлении русского читателя о классической немецкой литературе XVIII века.

Карл Филипп Мориц

Проза / Классическая проза / Классическая проза XVII-XVIII веков / Европейская старинная литература / Древние книги
Графиня Потоцкая. Мемуары. 1794—1820
Графиня Потоцкая. Мемуары. 1794—1820

Дочь графа, жена сенатора, племянница последнего польского короля Станислава Понятовского, Анна Потоцкая (1779–1867) самим своим происхождением была предназначена для роли, которую она так блистательно играла в польском и французском обществе. Красивая, яркая, умная, отважная, она страстно любила свою несчастную родину и, не теряя надежды на ее возрождение, до конца оставалась преданной Наполеону, с которым не только она эти надежды связывала. Свидетельница великих событий – она жила в Варшаве и Париже – графиня Потоцкая описала их с чисто женским вниманием к значимым, хоть и мелким деталям. Взгляд, манера общения, случайно вырвавшееся словечко говорят ей о человеке гораздо больше его «парадного» портрета, и мы с неизменным интересом следуем за ней в ее точных наблюдениях и смелых выводах. Любопытны, свежи и непривычны современному глазу характеристики Наполеона, Марии Луизы, Александра I, графини Валевской, Мюрата, Талейрана, великого князя Константина, Новосильцева и многих других представителей той беспокойной эпохи, в которой, по словам графини «смешалось столько радостных воспоминаний и отчаянных криков».

Анна Потоцкая

Биографии и Мемуары / Классическая проза XVII-XVIII веков / Документальное