Страна чудес без тормозов и Конец Света

В первую секунду я растерялся, но потом решил расстегнуть штаны – и действительно ей показать. Я слишком устал, чтобы искать еще какие-то аргументы. К тому же, еще немного – и меня не будет на этом свете. А от того, что семнадцатилетней девчонке покажут крепко стоящий член, национальной трагедии не случится.

– Хм-м,– протянула она, рассматривая мой аргумент. – А потрогать можно?

– Нельзя, – сказал я. – Ну как? Убедил?

– Хм-м... Ну ладно.

Я застегнул штаны. Под окном медленно проехал тяжелый грузовик.

– Когда за дедом пойдешь? – спросил я.

– Посплю немного, вещи высохнут, – ответила она. – К вечеру вода в Подземелье спадет. Тогда и двинусь обратно через метро.

– В такую погоду твои вещи до утра не просохнут, – заметил я.

– Ты что, серьезно? Что же делать?

– За углом прачечная. Можешь там просушить.

– Но мне даже выйти не в чем!

Я пошевелил мозгами, но ничего не придумал. Не оставалось ничего – только идти в прачечную самому. Я зашел в ванную, собрал ее белье и засунул в пакет с рекламой «Люфтганзы». Выбрал из уцелевших вещей темно-оливковые брюки и голубую рубашку. Оделся, сунул ноги в коричневые туфли – и глубоко вздохнул. Бесценную часть последнего дня жизни мне предстояло угробить на складном стульчике в прачечной-автомате. На часах было 12:17.

32

КОНЕЦ СВЕТА

Тень исчезает

Когда я захожу в Сторожку, Страж стоит перед задней дверью и колет дрова.

– Вот теперь и пойдет настоящий снег! – говорит он, поигрывая топориком. – Утром сдохло четыре зверюги. Завтра помрет еще больше. Эта зима будет особенно лютая.

Я снимаю перчатки, подхожу к печке и грею окоченевшие пальцы. Страж укладывает мелко наколотые дрова в поленницу и вешает топорик на стену. Затем подходит и тоже греет руки над печкой.

– Похоже, скоро снова придется сжигать зверей одному, – говорит он. – Твоя тень мне, конечно, неплохо помогала. Ну да что поделаешь. Такова уж моя работа.

– Ей уже так плохо?

– Да, не сказал бы, что хорошо, – качает он головой. – Уж три дня не встает. Я, конечно, смотрю за ней. Но против Судьбы не попрешь. Что ни говори, есть вещи, над которыми человек не властен...

– Я могу с нею поговорить?

– конечно. Поговори. Но только полчаса и не больше. Через полчаса я пойду жечь зверей.

Я киваю.

Он снимает со стены связку ключей, выходит во дворик и отпирает железные ворота на Площадь теней. Затем, обогнав меня, быстрыми шагами подходит к сарайчику, открывает дверь и пропускает меня внутрь. Внутри – пусто, никакой мебели, холодный пол выложен голыми кирпичами. Из оконных щелей сквозит нечеловеческим холодом. Словно сарайчик строили изо льда.

– Я тут ни при чем! – говорит Страж, следя за моим блуждающим взглядом. – Не думай, что я держу ее здесь, потому что мне это нравится. Тени должны умирать здесь. Так положено. А я просто выполняю правила. Твоей еще повезло! Иногда приходится содержать по три тени сразу...

Я не хочу затягивать разговор и просто киваю. Я уже вижу, что не должен был оставлять ее здесь одну.

– Твоя тень там, внизу, – говорит он. – Спускайся вниз. Там немного теплее. Хоть и запах похуже.

Страж проходит в дальний угол сарайчика и поднимает отсыревшую крышку погреба. Вниз ведет грубая стремянка. Страж спускается первым и машет мне рукой. Я отряхиваю снег с пальто и лезу следом.

Резкий запах нечистот ударяет мне в нос. Окон в погребе нет, воздух никак не проветривается. Весь погреб – не больше обычной кладовки, и одну треть занимают нары, на которых лежит моя вконец исхудавшая тень. При моем появлении она поднимает голову. Под нарами я замечаю глиняный ночной горшок, а в углу – покосившийся столик с тускло горящей свечой. Больше ничто здесь не светит и уж явно не греет. Под ногами – сырая земля. Адский холод забирается под одежду и пронизывает до костей. Моя тень, закутавшись по уши в одеяло, глядит на меня недвижными, безжизненными глазами. Похоже, старик был прав: долго она не протянет.

– Ну, я пойду, – говорит Страж, брезгливо морщась от вони. – А вы тут болтайте о чем хотите. Все равно она уже слишком дохлая, чтобы к тебе прицепиться...

Когда он уходит, тень подзывает меня рукой, приглашая присесть у изголовья.

– Извини, – шепчет она. – Ты мог бы подняться и проверить, не подслушивает ли Страж?

Я киваю, поднимаюсь по стремянке, открываю крышку и убеждаюсь, что в сарайчике пусто.

– Никого, – говорю я.

– Нам нужно поговорить! – сразу оживляется тень. – На самом деле, я гораздо здоровее, чем выгляжу. Конечно, со здоровьем неважно. Но тошнить не тошнит, и хожу нормально. Просто для Стража ломаю комедию.

– Зачем? Чтобы убежать?

– Ну конечно, зачем же еще? Дурака повалять? Зато мне удалось выиграть время. Мы должны смыться в ближайшие три дня. А не то я здесь концы отдам от холода. Кости уже как каменные. Что там наверху за погода?

– Снег, – отвечаю я, засовывая руки поглубже в карманы. – Ночью мороз ожидают. Холод собачий.

– Когда идет снег, умирает много зверей, – говорит Тень. – У Стража работы прибавляется. Бежать надо, когда он занят. Пока он будет жечь зверей в Яблоневом лесу, сноимешь у него со стены ключи и отопрешь сарай.

– А Ворота?