Страна чудес без тормозов и Конец Света

– В общем, он ушел из Системы. Его, естественно, тут же позвала к себе Фабрика. Ведь чаще всего конверторы, выпавшие из Системы, становятся кракерами. Но Профессор отказался от приглашения. Заявил, что должен заняться собственными исследованиями. И с тех пор стал врагом как для одних, так и для других. Для Системы – потому что знает слишком много секретов, для Фабрики – потому, что не перешел на их сторону. А это значит – враг. Профессор все это прекрасно понимал. И построил себе лабораторию прямо по соседству с логовом жаббервогов. Ты уже бывал там, не так ли?

Я молча кивнул.

– Отличная идея, – продолжал он. – Никто чужой не сунется. Вокруг просто кишит от жаббервогов, с которыми не справятся ни кракеры, ни конверторы. Сам Профессор, чтобы туда попасть, выстраивает коридор из ультразвука такой частоты, какую жаббервоги на дух не переносят. И проходит по нему, как Моисей по расступившимся водам. Идеальная система защиты. Если не считать его внучки, ты, наверное, первый, кого он к себе пустил. Это говорит, насколько ты для него важен. А также, что его работа близка к завершению. Чтобы все успешно закончить, он и вызвал тебя.

– М-да...– только и выдохнул я. Никогда в жизни не думал, что мое существование может представлять какую-то важность. Сама эта мысль – «я важен» – казалась настолько абсурдной, что привыкнуть к ней сразу не получалось. – Стало быть, конвертация, которую я для него выполнял, – всего лишь приманка, чтобы вызвать меня к себе? Если главное для него – это я, значит, в самих этих данных ценности ни на грош?

– Да нет. Здесь ты как раз ошибаешься, – возразил Коротышка. И снова бросил взгляд на часы. – Эти данные – сверхсекретная программа. Вроде бомбы с часовым механизмом. Когда придет время, бомба взорвется. Разумеется, это образное выражение. Никаких подробностей мы и сами пока не знаем. И не узнаем, пока не расскажет сам Профессор... Итак, что еще? Давай быстрее, у нас мало времени. После нашей милой беседы мне нужно еще кое-что успеть.

– Куда делась внучка Профессора?

– Внучка? А что с ней? – удивился Коротышка. – Мы ничего не знаем. За всеми подряд не уследишь... А ты что, положил на девку глаз?

– Нет, – ответил я. И повторил про себя: наверное, нет.

Не сводя с меня глаз, Коротышка поднялся со стула, взял со стола сигареты с зажигалкой и спрятал в карман.

– В общем, теперь ты понял, что происходит и чего мы хотим. Добавить к этому можно только одно: у нас есть конкретный план. А также информация, благодаря которой мы в этих скачках опережаем кракеров, по крайней мере, на полкорпуса. Но сил у нас пока не так много. Если Фабрика вовремя сориентируется и вступит в борьбу всерьез – нас обгонят и в итоге раздавят. Поэтому приходится водить их за нос, чтобы они ничего не заподозрили. Это ты понимаешь?

– Понимаю, – сказал я. Чего ж тут не понять.

– Но своими силами нам с этим не справиться. Значит, необходимо одолжить силы у кого-то еще. У кого бы одолжил ты?

– У Системы, – ответил я.

– Ты слышал? – Он повернулся к Верзиле. – Что я говорил? Голова!.. – И снова посмотрел на меня. – Но для этого нужна наживка. Без нее никто не клюнет, и добыча уйдет. Наживкой мы назначаем тебя.

Я покачал головой.

– Это немного расходится с моими планами.

– Дело тут не в твоих планах, – терпеливо произнес он. – А в том, что такие ребята, как мы, тоже любят работать на совесть. А потому у меня к тебе вопрос. Какие вещи в этой квартире для тебя самые ценные?

– Никакие, – пожал я плечами. – Ценных вещей не держу. Все – сплошная дешевка.

– Это я и сам вижу. Но о каких ты будешь особенно жалеть, если их тебе раскурочат? Ничего, что дешевка; все-таки это твой дом...

– Раскурочат? – я подумал, что ослышался. – Что значит раскурочат?

– Раскурочат – значит... раскурочат. Вот, как эту дверь. – И он указал на искореженную железную дверь на полу в прихожей. – Деструкция в чистом виде. Так, чтобы камня на камне не осталось.

– Но зачем?

– Долго объяснять. Хотя объясняй тут, не объясняй – курочить все равно придется. Поэтому лучше сразу скажи, какие вещи в этом доме самые для тебя дорогие. А остальное мы возьмем на себя.

– Видео-плейер, – сдался я. – И телевизор. Оба дорогие, совсем недавно купил. А также коллекция виски в серванте.

– Что еще?

– Кожаный пиджак. Костюм-тройка, совсем новый. Летная куртка с рукавами, на меху.

– Это все?

Больше ничего ценного мне вспомнить не удалось. Терпеть не могу забивать дом вещами, которые нужно беречь.

– Все, – сказал я.

Коротышка кивнул. Верзила тоже.

Первым делом Верзила распахнул дверцы и ящики всех шкафов. Откопал мой старенький «буллворкер»[39], с которым я иногда упражняюсь по утрам, закинул его за спину, согнул наподобие клюшки и выгнул обратно. Никогда не видел, чтобы люди гнули спиной «буллворкер». Сильное зрелище.