Страна городов (СИ)

— Ну что ж, я вижу, что Ваше мировоззрение глубоко расходится с официальной версией на данную проблему Минпроса России. Я то же с точкой зрения не во всем согласен, но — сдавать нам экзамены через два года по учебнику Павленко. По крайней мере — вы честно выражаете свою точку зрения. Каждый человек должен иметь право доказать свою позицию. Поэтому предлагаю вам, дамы, подготовить развернутый доклад, обосновывающий вашу позицию с использованием фактических — летописных, скажем материалов, и доказать предметно — что российский народ — а в него входят люди разных национальностей и конфессий, — быдло, что определяющую роль в формировании российской государственности сыграло влияние Запада и Византии. А диспут на эту тему мы проведем, скажем, в ближайший классный час. Время для докладов каждой стороне — двадцать минут. Хватит? Для того, что бы аргументированно изложить свою точку зрения, достаточно в принципе пяти минут, но делая поправку на ваш малый опыт в ведении научных споров отведем каждой стороне по двадцать. Кто желает отстаивать противную сторону? Или все согласны?

Что тут началось! Народ у нас, конечно, всегда был такой — инертный как бы, всем все по фигу, но тут почему то достало всех — обидно, конечно, что тебя так с плинтусом ровняют.

Что вы думаете? Эта дура решила, что Дмитрий Сергеевич ее оскорбил и натравил на нее весь класс за ее правдивые высказывания! Небывалое дело — сам мэр прилетел в школу! Че тут творилось! Завуч визжала как бензопила, ни в чем не разобравшись: «Да как Вы посмели, да Вы недостойны звания учителя! Вы порушили тонкую психику девочки!» это у Илькиной — тонкая! Ха! Не надо ля-ля! Эта хвасталась, что она с тремя из охраны папаши любовь крутила — одновременно! Врет, конечно, но все равно — тонкая, видите ли, психика!

А Дмитрий Сергеевич так спокойно выслушал ор — мы все аж замерли, и так спокойно — показалось, что температура в классе до нуля упала — поинтересовался:

— А Вы, Вениамин Борисович, То же разделяете точку зрения Вашей дочери на нашу страну и наш народ? — тот аж побелел, позеленел, а потом начал орать ерунду вообще всякую. Дмитрий Сергеевич еще послушал их обоих, и опять так спокойно: «Вы бы, в связи с начинающейся избирательной компанией, подумали о произошедшем инциденте, Вениамин Борисович, а то вот сидят тридцать человек, и уже завтра, наверное, весь город будет знать Вшу точку зрения! Ведь Вы, если я не ошибаюсь, кандидат в областную Думу и член партии Единая Россия? Можно ли быть с такими воззрениями членом этой партии?» К чести мэра, он извинился перед учителем, а дочь перевел из школы куда-то. Вместе с ней сдулись и ее подружки — одна в параллельный, а другая — тоже куда то усвистала. Сразу в классе дышать легче стало.

А потом — пошло-поехало. Последние два года школы пролетели как один день. Наш классный оказался классным! Куда мы только с ним не ходили, где не побывали — каждые две недели по музеям Москвы и нашей области, театр, историческое фехтование, школьная газета и радио — я крутилась, как юла, и почти весь класс — кроме уж совсем откровенных пофигистов и пофигисток, кого уже ничем, кроме тряпок и виртуальной жвачки не заинтересовать. Он как-то смог по-настоящему организовать нас. Хватало всего — и работы и развлечений. Но одно дело — сходить на дискотеку, пусть и самую престижную, в шикарном кафе, к примеру, куда — пропуска и фейсконтроль на входе, и другое — самим ее «сделать», с шикарным звуком, даже с буфетом — с блюдами, сделанными руками девчат, с розыгрышами, конкурсами. К нам на вечера даже соседние школы ломились, и старые выпускники помогали готовить дискотеки, не гнушались. Вначале в районо кто-то начал грозить, запрещать, дескать, храм науки в балаган превращают, но — прошло как-то, потому что ни хулиганства, ни выпивок, ни даже курить по коридорам ребята остерегались, это строго пресекалось, у нас один выпускник в немалых уже чинах в местном ОВД, он помог с охраной, а сам Дмитрий Сергеевич всегда резко отрицательно относился и к табаку, и к алкоголю.