Страна, о которой знали все

— Запихнем его на нашу загородную дачу, пусть строчит донесения с линии фронта.

— Мы должны будем посылать туда оружие.

— Продадим какому-нибудь Парагваю. Там охотно возьмут.

— Туда устремятся репортеры.

— Мы поставим для них превосходный спектакль. Для этого нам потребуется близкий к африканскому ландшафт и полсотни негров с винтовками. Это нетрудно устроить.

— Хорошо, — сказал я. — Можно сочинять донесения, можно устроить спектакль для репортеров, но существуют карты, справочники, энциклопедии…

— Ни обыватель, ни начальство не заглядывают в энциклопедии, — сказал Райли. — Помнишь знаменитую реплику Черчилля? «Жизнь прожил, и не знал, где эта самая Камбоджа». Чем крупнее начальство, тем хуже оно знает географию — для этого у него есть специалисты, то есть мы. Впрочем, если Шефу или президенту очень уж приспичит, они получат великолепную карту, на которой Гванерония будет. Нужна также огласка — чем больше будут орать о Гванеронии, тем реальнее она будет выглядеть. Кричал же Форрестол о русских танках, пока они не примерещились ему на Бродвее. Верят же люди в летающие тарелки, неужели мы, с нашими возможностями, не заставим их поверить в Гва-неронию? Прежде чем все выяснится — если только что-нибудь всплывет, — в дураках окажется столько народу, что мы выйдем сухими из воды.

— Безнадежная затея.

— Ну, не скажи. Дорогой Патрик, мы — пилоты стратегического бомбардировщика, мы летим на страшной высоте и не видим целей, которые накрываем. Ты сегодня докладывал мне об африканских делах, но видел ли ты сам сожженную фабрику и сбитые вертолеты? То-то. И еще один немаловажный аспект. Кто-то из средневековых схоластов сказал: «Верю, потому что это нелепо». Мы должны заставить людей думать: «Верю, потому что это обыденно». Во всей этой истории нет ничего из ряда вон выходящего: в еще одной далекой стране началась еще одна гражданская война. Обыденность — наш козырь и решающий фактор. Христа осмелились распять только потому, что он выглядел, как обыкновенный назаретянин.

— Ты великий человек, Тэд, — сказал я. — В истории разведки немало мистификаций, но выдумать целую страну…

— Выдумал-то ты, — ухмыльнулся он. — Я только развил и дополнил. Все равно отступать поздно. Шагом марш!

Я вернулся к себе, разогнал по домам своих ребят и сел писать отчет. В Гванеронии проживало десять миллионов человек. Злясь на эту чертову страну, я сделал ее чрезвычайно бедной полезными ископаемыми за исключением нефти, да и вообще это была не та страна, куда охотно ездят туристы, — бедная, безлесая, с убогим, животным миром, терроризируемым мухой цеце, с людоедами, сохранившимися в глухих уголках и недавно зажарившими австралийскую этнографическую экспедицию.

Потом я принялся за премьера Букиру, который всецело находился под влиянием большой группы советников едва ли не всех коммунистических стран. Советники эти, как я их описал, могли бы заставить застонать от зависти опытного режиссера фильмов ужасов — это была какая-то компания монстров, грызущих по ночам человеческие кости, вооруженных бесшумными пистолетами и подавляющими волю излучателями.

Теперь глава повстанцев — полковник Мтанга Мукиели. Честное слово, это был отличный парень! Сторонник частного предпринимательства и западной демократии, он собирался установить дипломатические отношения с Чили, Израилем и ЮАР, он терпеть не мог аятоллу Хомейни, обоих Кастро и всех сандинистов. Это был волевой и обаятельный мужчина, верный муж и любящий отец, трибун, без труда привлекавший на свою сторону народные массы. Оставалось только жалеть, что такого парня не существует на самом деле, — он бы нам чертовски пригодился…

Пресс-конференция

Первые сообщения о гванеронских событиях появились уже в вечернем выпуске теленовостей, но это было только начало. Утром за мной примчался адъютант Райли, и мы отправились прямиком в редакцию «Адвертайзер». Прибыв туда, я попал в большой зал, битком набитый телекамерами, репортерами, софитами и микрофонами, а посередине восседал Тэд Райли и благожелательно улыбался этому сброду. С ним за столом сидели Дин Пирсон, Барневилл и еще парочка обозревателей с весом, и я понял, что разворачиваются серьезные дела. Не успел я усесться за табличкой «Подполковник Грэм», как кто-то выскочил вперед и заорал:

— Тэд, что вы думаете о перспективах повстанческого движения?

— Расчешут всех, — сказал Тэд. И началось…

Р. Бакер (Эй-еф-кей). Генерал, почему о Гванеронии молчали до последнего времени?

Райли. Может быть, ее и не существует, а? (Дружный смех в зале.) Ничего удивительного. Гванерония — новое название страны, установленное прокоммунистическим режимом после прихода к власти. Раньше страна называлась… э-э… совершенно иначе. Кроме того, Букира давно закрыл границы государства для корреспондентов из стран свободного мира.

М. Уоларт («Сентрал кроникл»). Почему он это сделал?

Райли. По нашим данным, за эти годы режимом были уничтожены тысячи людей, чья вина состояла только в приверженности к западной демократии, идеалам свободного мира.