Страница найдена

Это не так-то просто. Врать и скрываться – тяжело. Ложь или умолчание затрагивают почти всю жизнь. Множество мелочей ежедневно доступны гетеросексуалам: спокойно держать любимого человека за руку, говорить о партнере, не отбирая тщательно слова в страхе выдать его пол… Юноши и девушки с самого раннего возраста думают, кто кому нравится, ходят на свидания, обсуждают с друзьями привлекательных людей, обнимаются и целуются с любимыми, выкладывают фотографии с объятиями и поцелуями в соцсетях, говорят «мой котик» и «моя зайка», играют свадьбы, приглашая на них сотни гостей, рассказывают коллегам о женах и мужьях, приходят с ними на корпоративы… Если ты гомосексуал, который «сидит тихо», тебе все это недоступно. «Мы с моей девушкой вчера были в кино». Фраза как фраза, вполне невинная. Для юноши. А если ее произнесет девушка? В лучшем случае услышит «Не надо афишировать».

А что значит «не выпячиваться» и «не афишировать»? Одни понимают под этим полуголых людей на гей-прайде, другие – любые публичные мероприятия ЛГБТ, третьи – поцелуи в метро, четвертые – запись «Маша любит Катю» в соцсети, пятые – любое упоминание человека о своих СОГИ… И последних – больше всего. «Не надо афишировать» чаще всего означает «Я не хочу слышать совершенно ничего об этом, замолчите немедленно». Не очень-то справедливо.

Я бы хотела, чтобы ЛГБТ-люди избавились от выражений типа «кричать на каждом углу» и ни перед кем не оправдывались: «Мы ничего не выпячиваем, мы просто любим друг друга». Вы не обязаны оправдываться за то, что не скрываетесь и говорите правду о своей жизни.

Закончу прекрасным ответом 16-летней Даши на мой каверзный вопрос: «Согласны ли вы, что не надо афишировать сексуальную ориентацию, тогда и проблем не будет?» – «Я думаю, что гомофобам стоит перестать афишировать свою гомофобию. Вот тогда точно не будет проблем».

Что касается гендерной идентичности, ее крайне сложно или невозможно утаить, как ни пытайся. Психотерапевт и сексолог Дмитрий Исаев объясняет поведение трансгендерных подростков так: «…Большинство… активно заявляют о своей позиции дома. Потому что они считают, что скрывать ее просто невозможно: „Я не могу одеваться как обычный подросток, я не могу говорить о себе как об обычном подростке“. То есть если для гомосексуального подростка существует некая приватная сфера, которую он вовсе не обязан обсуждать со взрослыми, в том числе с родителями, то для транссексуального подростка ситуация несколько иная. И главное, что такие подростки ощущают свои проблемы с раннего возраста, и поэтому они не считают, что они открывают для своих родителей нечто новое, – это не появилось сегодня. И более того, они пытаются указать своим родителям, что это было всегда: это не из-за того, что я перешел в какой-то класс, прочитал какую-то информацию, и вот теперь я стал другим. И, безусловно, поскольку для них это вопрос самоуважения, именно уважения на уровне межличностного взаимодействия, то зачастую они настаивают, чтобы к ним относились не так, как к обычному подростку: в том смысле, если это была девочка, чтобы перестали относиться как к девочке, а стали относиться как к юноше»33.

Из опрошенных мной подростков открывались хоть перед кем-то 91,2% (2014) и 90,3% (2016) – большинство. Полностью закрытых среди юношей (2014 – 17,2%, 2016 – 17,5%) больше, чем среди девушек (2014 – 7,2%, 2016 – 7,4%).

Почему и зачем подростки рассказывают о себе? Основные причины – нежелание врать и скрываться, потребность в поддержке близких людей и отношение к СОГИ как к части личности, которую незачем утаивать.

Катя, 17 лет (Южно-Сахалинск):

– Надоело скрывать. Почему я вообще должна скрывать? Только потому, что я люблю девушек, я другая? Мне кажется, это бред.

Полина, 14 лет (Москва):

– Чтобы не мучиться. Просто хотелось с кем-то поделиться…

Туа, 16 лет (Новосибирск):

– Я не считаю гендерную идентичность и сексуальную ориентацию постыдной тайной.

Пилигрим, 15 лет (Москва):

– По большей части это одна из ступеней моей проверки, теста на то, могу ли я доверять человеку. Еще потому, что мне нравится снимать маску: переставать притворяться.

Рия, 16 лет (Пенза):

– Если человек близкий, то хочется делиться с ним тем, что происходит в моей жизни, и радостью, и проблемами. Поэтому мне крайне некомфортно скрывать свою ориентацию; как ни крути, это важная часть моей жизни. Вообще очень тяжело скрывать и врать.

Яра, 14 лет:

– А знаете, как мне надоело всем врать? Родителям – врать, в школе – врать, везде врать, ну а как не скрывать себя, если ты чувствуешь, что нельзя раскрываться перед людьми, они же загнобят, заклюют…

Мария, 17 лет (Санкт-Петербург):